Разговаривают двое:
– Ну что ты думаешь обо всех
этих кандидатах?
– Что-что? Да нам просто повезло,
что выбирать надо будет
только одного!
Практически каждый день последнего месяца приносил нам новую весть об очередном кандидате, желающем занять высший государственный пост в Республике. Количество претендентов увеличивалось столь стремительно, что в какой-то момент их уже стало затруднительно называть по фамилиям. А потому местные шутники для простоты предложили именовать кандидатов по персональному номеру в списке, опубликованному Центральной избирательной комиссией. Таким образом, в СМИ могли бы публиковаться сообщения типа: «с избирателями поселка Дзау встретился кандидат № 18, а кандидат № 29 выступил с программной речью перед жителями села Цон».
Между тем, количество кандидатов, несмотря на нескрываемое недовольство в обществе, многие представители которого, негодуя, открыто призывали потенциальных кандидатов отчетливо соизмерять амбиции со своими реальными способностями, росло как грибы после дождя. Законный час «Х», наконец, настал – 3 октября, в соответствии с законодательством страны, ЦИК прекратила прием заявлений от инициативных групп и политических партий, остановившись на просто фантастической для традиционно уравновешенных осетин цифре 30. Любопытно отметить, что ряд кандидатов, представленных в списке, известны в Республике только узкому кругу лиц. Однако и они уже могут в свою биографию с гордостью вписать: «Принимал участие в выборах Президента РЮО в качестве кандидата». Минута Славы, да и только! Ведь большинство, подспудно все-таки шло именно за ней, за СЛАВОЙ, а не за «журавлиным» президентским креслом. Ведь только благодаря выборам народ узнал о существовании некоторых наших сограждан, и теперь, возможно, станет узнавать их в лицо, что-то шептать за спиной вслед... Пока никак себя не проявили на этом «славном празднике жизни» три довольно влиятельные партии страны, заняв несколько выжидательную позицию. Однако не вызывает сомнений, что и Народная партия, и коммунисты, и партия «Рæстаг Ир» уже в ближайшее время отметятся либо блоком, либо поддержкой одного из самовыдвиженцев.
Итак, «кандидатский» прилив завершен. Пошел обратный отсчет. И, как следствие, – первые персоналии, которым было отказано в регистрации. На сегодня их трое – это Василий Бестаев, Лев Гагиев и Дзамболат Тедеев. «Отречение» от первых двух прошло в общем спокойно и цивилизованно, а вот при отказе третьему кандидату, по мнению ряда экспертов, были разыграны некие сценарии, параллельно устроены беспорядки перед зданием ЦИК (оно же здание Правительства), и на какой-то момент запах пороха и братской вражды повис в воздухе. Слава Богу, здравый смысл возобладал. Однако сегодня мы не будем пересказывать произошедшее на Театральной площади, тем более, что оно поросло столькими слухами и пересудами, что просто не имеет смысла лишний раз сейчас нагнетать обстановку. Но вот о ЦИК, или точнее о половине ее «таинственного» голосовавшего состава стоит сказать особо, ибо, по большому счету, основная проблема в произошедшем вытекает именно отсюда. Во-первых, честно говоря, не понятно, зачем вообще понадобилось голосование, тем более, тайное. Когда еще кандидат в президенты допускался Центризбиркомом к выборам путем тайного голосования? Да и за что, собственно, голосовать-то – за правильное прочтение закона, его вольную трактовку? Но ведь ценз оседлости – он либо есть, либо его нет. Третьего, как говорится, не дано. И вашим, и нашим не получается, при всем желании. В итоге, по результатам все-таки проведенного голосования (7 - против, 6 - за, 2 - воздержались) мы получили откровенно нелицеприятную картину – а именно, либо половина состава Центральной Избирательной Комиссии некомпетентна (потому и такой разброс), либо, что еще хуже, коррумпирована... Хотя, говорят, с этим живут.
Обо всем происходящем в Южной Осетии вокруг вопроса президентских выборов с вкраплениями интервью как самого Дзамболата Тедеева, так и еще ряда личностей, в последние дни взахлеб рассказывали грузинские СМИ. В особенности здесь усердствовал аналог грузинской русскоязычной «Алании», также русскоязычный телеканал «ПИК», призванный как раз таки заменить несколько потрепавшийся проект, так и не оправдавший вложенные в него многомиллионные транши, хотя за мультики спасибо . То, что грузинские и ряд российских СМИ традиционно вмешиваются во внутренние дела Южной Осетии, особенно в выборные периоды, известно, и это тема с сопутствующей историей вопроса нашего следующего номера. «Грузинский след» нас еще долго не будет отпускать, а потому нужно всегда быть начеку. По крайней мере, по мнению экспертов, за произошедшим 30 сентября у здания ЦИК РЮО стоит именно третья сторона, которая себя еще может проявить.
…Без всякого сомнения, нынешние президентские выборы останутся в памяти людей. И, прежде всего, большим количеством соискателей кресла Президента. Как показала практика, требования, которые выставляются согласно закону о выборах, недостаточны, чтобы охладить амбиции ряда сограждан. Хотя, по нашему мнению, преградой для неуемного политического рвения может стать не только положение о 10-летнем цензе, который превратили в главный камень преткновения. Наша газета уже не раз обращала внимание на то, что претенденты на высший пост в осетинском национальном государстве должны владеть осетинским языком. В Конституционном Законе РЮО о Выборах Президента РЮО в главе 1, пункте 2 указано, что «Президентом РЮО может быть избран гражданин РЮО… владеющий государственным языком…». Однако в Законе формулировка дана в общем виде. Действительно, что значит владение государственным языком? Может ли кандидат только бегло говорить на осетинском языке, или должен владеть и определенным набором терминов. И не предполагает ли формулировка «владеть государственным языком» и умение не только разговаривать, но и читать, и писать. Если мы предполагаем наличие у народного избранника, лидера нации высоких нравственных и организационных качеств, то мы вправе предполагать у него и знание главного элемента национальной идентичности – осетинского языка в полном содержании. Поверхностное отношение к таким требованиям привело к тому, что сегодня осетинский язык вытеснен из делопроизводства. Даже на общественных мероприятиях, где не бывает ни одного гостя из-за пределов Осетии, мы ухитряемся не говорить на осетинском языке.
По всей видимости, в Центральной избирательной комиссии пока к этому вопросу не обращались. Возможно, в ЦИК считают, что одно то, что кандидат является осетином по национальности, уже достаточный аргумент в подтверждении им владения государственным языком. Вместе с тем, наиболее правильным было бы проверить владение кандидатом в президенты государственным языком не просто личным собеседованием с членами ЦИК, а в присутствии отдельной комиссии. И обязательно с тем, чтобы кандидат написал диктант.
Формулировка, прописанная в законе о владении государственным языком, слишком общая. Здесь было бы желательным, чтобы и Парламент сделал пояснение этого положения в развернутом виде. С обязательным указанием того, как эти знания будут проверяться. Смеем вас заверить, что имеющийся список кандидатов, при добросовестном исполнении этой процедуры, серьезно сократится. Любопытно, что и сами кандидаты против подобной «идентификации» не пойдут, поскольку, сказав «против», они скажут против своего языка, против своего народа – носителя этой языковой культуры и против обширной и богатой истории своих предков. А за такого кандидата при всех составляющих никто голосовать не станет…
Юго-осетинская газета «Республика»
Как известно, в действующем законодательстве Республики Южная Осетия существует три главных критерия, по которым отбирают кандидатов в Президенты РЮО: возраст (старше 35 лет), ценз оседлости (постоянное проживание на территории страны в течение последних десяти лет) и знание государственного языка (на данный момент – осетинского). Основные события предвыборных кулуарных споров происходят по второму пункту – десятилетнему цензу оседлости. Между тем, знание государственного языка незаслуженно отодвинуто на второй план, хотя именно этот пункт может стать серьезным камнем преткновения для многих кандидатов в Президенты РЮО и, между прочим, скрасить несколько комичную, не имеющую ничего общего с ментальностью осетин ситуацию с количественным составом кандидатов. Поэтому, видимо, Парламент, наравне с вопросом о цензе, должен дать более развернутую формулировку и для пункта «знание государственного языка», где способ «идентификации» должен, на наш взгляд, быть не просто в виде собеседования, а посредством письменного экзамена по осетинскому языку по принципу зачет – незачет. Данное введение положительно скажется и на развитии национального языка. Да и негоже, в конце концов, чтобы Президент независимой Республики Южная Осетия, чей народ веками боролся за сохранение своего языка, не мог письменно (без ошибок) излагать свои мысли на языке предков. Поэтому вопрос нашего сегодняшнего опроса и, соответственно, предложение трактовки данного пункта, звучит следующим образом:
ВАШЕ ОТНОШЕНИЕ К ВОПРОСУ ПРОВЕДЕНИЯ ПИСЬМЕННОГО ЭКЗАМЕНА ПО ОСЕТИНСКОМУ ЯЗЫКУ ДЛЯ КАНДИДАТОВ В ПРЕЗИДЕНТЫ РЮО?
Нафи Джуссойты, академик, доктор филологических наук:
– Очень положительная идея. Несомненно, тот, кто хочет возглавить Республику, полноценно должен владеть национальным языком. Я имею ввиду - не только на разговорном уровне, но и письменно уметь излагать свои мысли. Тогда это будет истинно осетинский президент. Как можно не знать язык, на котором общались твои предки, и стремиться при этом на высший пост в стране?! Что же касается экзамена, то пусть это будет, на мой взгляд, сочинение – где, помимо грамматики, можно проследить и за «осетиноязычным» мышлением.
Роберт Гаглоев, сопредседатель международного общественного движения «Высший совет осетин»:
– К идее проведения экзамена отношусь положительно. И парламентариям, действительно, пора бы внести ясность в формулировку «знание государственного языка». Поэтому было бы неплохо, если бы кандидаты написали по одному диктанту или сочинению. Хотя, глядя на сегодняшний пестрый перечень кандидатов, некоторых можно проверить даже на написание и элементарного заявления.
Николай Габараев, профессор, доктор филологических наук:
– Президент должен знать язык своего народа, чтобы быть к нему ближе. Экзамен, может, звучит слишком громко, но организовать какое-то испытание было бы неплохо. Да и не лишним. Если кандидаты не будут знать своего родного языка, мыслить на нем, то что они смогут сделать для народа? Так что к этому я отношусь положительно.
Зоя Битарти, доцент, кандидат филологических наук:
– Думаю, что первостепенны все же деяния человека за последние десятилетия, его практический вклад в становлении страны. Однако знание осетинского языка также неоспоримо. И не просто на уровне «Уæ бон хорз» и «Хорзæй баззай». Он должен уметь правильно излагать свои мысли, в том числе и письменно. Причем не только кандидаты в президенты – проверять следует всех, кто занимает государственные должности. А после выборов нелишне было бы провести аттестацию.
Юрий Габараев, главный редактор газеты «Хурзæрин»:
– Честно говоря, при сегодняшнем раскладе есть вероятность, что мы и вовсе останемся без президента. Но, тем не менее, это очень хорошая идея и я ее поддерживаю. Потому что необходимо знать свой родной язык, уметь общаться на нем без вкрапления из других языков. Тем более – первое лицо государства.
Сослан Бибилов, художественный руководитель Юго-Осетинского Госдрамтеатра им. К. Хетагурова:
– Я обеими руками поддерживаю эту идею. Если первый человек в республике не будет владеть родным языком – это, по меньшей мере, не серьезно. Другое дело, как провести экзамен. На мой взгляд, субъективнее делать это в виде изложения. Человек должен уметь грамотно излагать свои мысли на родном языке.