Аналитическая справка юго-осетиснкой части СКК о еженедельных отчетах Миссии ОБСЕ о ситуации в зоне грузино-осетинского конфликта
Проведенный анализ отчетов Миссии ОБСЕ в Грузии о ситуации в зоне грузино-осетинского конфликта показывает, что они носят тенденциозный, односторонний характер и не отражают реально складывающейся картины происходящего. Явно прослеживается взятая их составителями линия на преднамеренную дискредитацию юго-осетинской стороны, а также деятельности Смешанных сил по поддержанию мира и их Объединенного командования. Данное обстоятельство создает опасные, предпосылки для возникновения и укрепления чувства недоверия к роли самой Миссии, ее способности к выполнению ожидаемых от нее задач в первую очередь по объективному информированию международного сообщества.
Данные выводы базируются на конкретных фактах, а именно:
Недельный отчет от 3 - 8 января 2006 года. «На утреннем брифинге от 5 января 2006 года Глава Штаба ССПМ заявил, что юго-осетинский «министр обороны» попросил перенести мониторинги до конца праздничного периода, до 11 января. Причиной этого было то, что юго-Осетинская сторона не могла обеспечить безопасность в течение этого периода командам, проводившим мониторинг в зоне конфликта».
На самом деле, в связи с 10-дневными новогодними каникулами на совещании ОШ ССПМ осетинская и грузинская стороны договорились о временном прекращении мониторинга до 11 января. В то время как отчет представил это как одностороннее решение министерства обороны Южной Осетии и выдумал некие соображения безопасности, чтобы дискредитировать осетинскую сторону, заодно представив ССПМ бессильными обеспечить собственную безопасность при мониторингах.
Отчет 9-31 января 2006 года. «3 января Сопредседатель СКК от грузинской стороны предложил провести заседание СКК в Тбилиси в период с 16 по 20 января. 5 января Сопредседатель СКК от юго-осетинской стороны отклонил приглашение по причине того, что недавние заявления министров обороны и МВД Грузии создают угрозу для его безопасности. Он предложил, чтобы заседание СКК прошло во Владикавказе. 9 января Сопредседатель СКК от грузинской стороны повторил свое предложение о проведении заседания СКК в Тбилиси и заверил юго-осетинскую сторону, что безопасность юго-осетинской стороны будет гарантирована. Вдобавок, 13 февраля Сопредседатель СКК от грузинской стороны послал письма Сопредседателям СКК от заместителя МВД Грузии с заверениями, что членам СКК на грузинской территории будет обеспечена безопасность».
Вопрос преподносится таким образом, будто бы до предложения грузинской стороны не было определено время и место проведения заседания СКК, а на самом деле в соответствии с ранее согласованным графиком оно должно было состояться во Владикавказе в январе 2006 года, хотя Миссия это знала, так как график был согласован на заседании СКК, где участвует и Миссия. Помимо этого, не указано, какие именно высказывания министра внутренних дел создали угрозу безопасности. Зато подробно дана аргументация грузинской стороны. Чтобы читатель подумал, что для юго-осетинских участников нет никакой опасности, сказано о гарантиях зам. МВД Грузии и премьер-министра Грузии, хотя известно, что ни премьер-министр, ни тем более зам. МВД Грузии не могут помешать тому, что задумал министр внутренних дел Грузии. Подробно отмечено, что дело было в январе, когда в горах выпадает снег, препятствующий движению, но не указано, что в случае проведения в Тбилиси североосетинская делегация должна была столкнуться с теми же трудностями. К тому же составители отчета скрыли от руководства ОБСЕ предложение юго-осетинской стороны о проведении СКК в Цхинвале.
Там же. «Миссия предложила организацию встречи в Армении, после того как юго-осетинская сторона заявила, что не будет участвовать на заседаниях СКК и на встрече организационного комитета в Грузии
Не указана причина, по которой имеет место такой отказ - а именно выступления министра внутренних дел Грузии с угрозами физического устранения руководящих работников Южной Осетии, а также заявления Саакашвили, Ногаидели и Бурджанадзе, что руководители Южной Осетии являются преступниками.
Там же. «Главные события в зоне конфликта включали: Ротацию грузинского батальона ССПМ (около 180 человек) 9 января. Командующий ССПМ и юго-осетинская сторона указали, что ротация грузинского батальона ССПМ проходит чаще, чем 1 раз в 6 месяцев. Юго-Осетинская сторона также заявила, что частые ротации происходят для того, чтобы грузинские войска выполняли рекогносцировку местности для подготовки военных операций.
Резкое письмо командующего ССПМ Сопредседателям СКК от 16 января, в котором он заявляет, что размещение грузинской военной полиции в зоне конфликта является грубейшим нарушением существующих договоренностей».
Не указано, что проведение ротации ранее чем через 6 месяцев после предыдущей является нарушением «Положения о воинских контингентах...», Протокола № 38 от 30 сентября - 2 октября 2004 года и других ранее подписанных соглашений Указана оценка Юго-Осетинской стороны и Командующего ССПМ, но скрыт тот факт, что эта оценка базируется на ранее подписанных соглашениях, хотя копии этих документов в миссии ОБСЕ имеются и ей не может это быть неизвестно. Обращается внимание на «резкость» письма Командующего ССПМ, хотя незаконный ввод грузинской военной полиции в зону конфликта является более заслуживающим внимания инцидентом, чем тон, которым указано на нарушение
Там же. «28 января был обнаружен труп осетина в огороде на территории деревни, контролируемой грузинской стороной севернее Цхинвали грузинская полиция совместно юго-осетинской полицией расследует причины его смерти».
Не указано, что данный осетин был убит в результате зверских побоев, хотя офицеры миссии ОБСЕ в Грузии труп видели и видели следы побоев. Не указано, что произошедшее имело место вблизи незаконного поста военной полиции Грузии. Не указано, что дело по убийству этого человека было закрыто грузинской полицией в одностороннем порядке. Напротив, в отчете содержится грубая ложь, что «грузинская полиция совместно юго-осетинской полицией расследует причины его смерти» в то время как грузинская полиция даже запретила осетинской милиции участвовать в следственных действиях на территории, контролируемой грузинской стороной.
Отчет от 1 февраля 2006 года. «С вечера 31 января по раннее утро 1 февраля в течение нескольких часов произошло серьезное противостояние между 110 военнослужащими миротворческих сил и 200 военнослужащих министерства внутренних дел и обороны Грузии. Инцидент был следствием небольшого до-рожно-транспортного происшествия между машиной «Урал» Миротворческих сил и гражданской машиной с грузинской стороны. Миссия ОБСЕ считает, что инцидент может послужить угрозой будущей безопасности для ситуации в зоне конфликта и вокруг нее в ближайшие дни - и недели»
Не указано наличие многочисленных грузинских журналистов, что не оставляет сомнение в предварительной подготовленности данного «происшествия» (а на самом деле - провокации) против миротворческих сил (а именно российского МБ) в преддверии обсуждения грузинским парламентом постановления о прекращении миротворческой операции и выводе миротворцев.
Отчет 10 февраля 2006 года. «8 февраля в зоне конфликта грузинская военная полиция задержала троих военнослужащих министерства обороны России, не состоящих в ССПМ. Это привело к тому, что Командующий ССПМ разместил дополнительные части российского батальона и организовал дополнительные КПП. Ситуация еще более усложнилась после заявления ССПМ и Южной Осетии о размещении в регионе грузинских войск в течение ночи. Миссия не обнаружила никаких признаков такого размещения».
Не указывают, что данные офицеры приехали для расследования инцидента 31 января - 1 февраля. Миссия пишет, что они не смогли предъявить паспортов. В то же время известно, что у них возникли проблемы при обратном пересечении границы. Значит, при пересечении границы в южном направлении у них паспорта были, но они были отобраны грузинской полицией. Если грузинская сторона и миссия ОБСЕ говорит нечто не соответствующее действительности, что у них не было паспортов, то у нас есть основания полагать, что у них на самом деле были и визы, а весь инцидент является провокацией, чтобы не допустить расследование инцидента 31 января - 1 февраля.
Кроме того, спускают на тормозах тревожный сигнал Командующего о размещении крупной группировки грузинских войск в зоне конфликта, а самого Командующего представляют как лжеца.
Отчет 13-19 февраля 2006 года. «13 февраля две машины, принадлежащие Северо-Осетинскому батальону ССПМ, были задержаны грузинской военной полицией в зоне конфликта, водителям разрешили уйти, но машины и груз были забраны в Гори, где груз был конфискован. Машины были возвращены на следующий день
Не обращается внимание на незаконное нахождение военной полиции МО Грузии в зоне конфликта, не указывается на незаконный характер их действий, скрывается, что груз являлся провизией для л/с МС от Осетии (набл. пост «Цинагар»).
Там же: «машина с юго-осетинскими номерами с большой скоростью проехала мимо н.п. ССПМ в Мегврекиси в 4 км к югу от Цхинвали. Военный персонал рассказал, что водитель проигнорировал их сигнал остановиться. Три предупредительных выстрела не смогли остановить машину, которая позже была остановлена на посту грузинской полиции в 300 местах от этого места. Патруль ОБСЕ расследовал инцидент по просьбе ССПМ».
Не указывается, что в машине сидели сотрудники спецназа Грузии, зато подчеркнули, что на машине были юго-осетинские номера. Таким образом складывается убеждение, что нарушители -осетины. Не указывается, что пост грузинской полиции в зоне конфликта находится незаконно.
Там же. «19 февраля должна была состояться ротация грузинского батальона в Ачабети, но была приостановлена из-за отказа юго-осетинской стороны пропустить их через Цхинвали. Главный грузинский военный представитель заявил, что ротация была заранее согласована с командующим. ССПМ, а также с юго-осетинскими властями. 16 февраля Сопредседатель СКК от грузинской стороны послал факс Командующему ССПМ и другим Сопредседателям и Главе миссии, где проинформировал, что 19 февраля 2006 года будет проведена ротация грузинского контингента ССПМ и доведено до количества 283 человека».
Не указано, что:
- ротация незаконная (нарушены «Положение о миротворческих контингентах. .», Протокола № 38 от 30 сентября - 2 октября 2004 года и др.);
- более того пишут: «должна была состояться ротация», чтобы показать якобы «законность» этого незаконного действия;
- никакого согласия с осетинской стороны не было - был категорический отказ;
- ситуация описана только со слов представителей грузинской стороны;
- позиция юго-осетинской стороны и СПМ не приведена;
- не указано, что даже в случае законной ротации уведомление о ротации направляется не позднее 1 месяца до ее проведения.
- не указано, что ротация проводится только после того как план ее проведения утверждается Командующим ССПМ.
Налицо явная тенденциозность, даже лживость.
Там же. «Машина с юго-осетинскими номерами была остановлена южнее Цхинвали грузинской военной полицией. Подобный инцидент произошел в то же самое время в Приси к востоку от Цхинвали».
Не указывают, что данные задержания являются незаконными, и что незаконные посты грузинской полиции запрещают свободное передвижение местному населению и машинам с юго-осетинскими и российскими государственными номерами.
Там же. «Стало известно, что грузинскому военному контингенту мешают провести ротацию в селах восточнее Цхинвали. Глава ССПМ доложил, что главный грузинский военный представитель приказал установить блокпосты. Грузинский контингент установил посты на ТрансКАМе с севера и с юга от Цхинвали, а также в двух местах по дороге в Лиахвское ущелье к Северо-востоку от Цхинвали».
Главный акцент делается не на незаконность ротации грузинского батальона, а на то, что этой незаконной ротации мешают. Таким образом, действия юго-осетинской стороны преподносятся как незаконные, а действия грузинской стороны по выставлению незаконных постов (кстати, не указывается их незаконность) представлены как законная ответная реакция.
Там же. «Во время мониторинга патруль установил, что люди на блокпостах возвращают юго-осетинские машины без должных документов».
Нарушение грузинской стороны, которая препятствует свободному Перемещению людей, показывается как законное деяние. Умалчивается, что от жителей Южной Осетии требуют грузинские визы, которых у них не может быть, так как они не туристы или пришельцы, а постоянные жители Южной Осетии. Напротив, незаконные (что утаивается в отчетах) требования, выдвигаемые на незаконных (что также утаивается в отчетах) постах грузинской стороны преподносятся как законные, и наоборот обвиняют осетин в том, что у них нет «должных» документов.
Там же. «14 февраля Командующий ССПМ написал всем Сопредседателям СКК и Главе Миссии и приложил копию недатированного письма от губернатора Шида-Картли. В этом письме губернатор потребовал, чтобы НП ССПМ в Мегврекиси был убран. Губернатор заявил, что НП является незаконным и если он не будет убран в течение 1 месяца, «мы будем вынуждены применить все средства, чтобы убрать этот блок-пост».
Приводится оценка губернатора о «незаконности» поста. Но не указывается, что данный пост выставлен решением СКК (Протокол №38). Также неуказанно, что требование губернатора является незаконным.
Там же. «После встреч с послами, Главой миссии и руководителями грузинского правительства (также сенатором Пьером Шевалье, Специальным представителем Действующего председателя ОБСЕ во время его визита в Тбилиси премьер министр Грузии 18 февраля объявил о проведении односторонних действий с грузинской стороны по разоружению:
- вывод грузинской военной полиции дислоцированной в большом Лиахвском ущелье с последующим включением его в состав грузинского миротворческого батальона,
- отряд Горийской военной полиции с последующим включением его в состав грузинского миротворческого батальона,
- регулярные ротации грузинских миротворческих сил каждые три месяца с увеличением личного состава до 330 человек вместо ста,
- демонтаж военно-инженерных и фортификационных сооружений в зоне ответственности грузинского батальона ССПМ как только позволит погода».
Действия грузинской стороны преподносятся как односторонняя мирная инициатива При этом, о действиях юго-осетинской стороны по разоружению в отчетах не упоминается.
Вывод незаконно находящихся сил военной полиции МО Грузии преподносится как односторонняя мирная инициатива, тогда как Грузия в любом случае обязана эти незаконно находящиеся в зоне конфликта силы вывести из зоны конфликта.
В виде мирной инициативы преподносится намерение Грузии включить сотрудников военной полиции Грузии в состав грузинского батальона ССПМ, тогда как стороны имеют право формировать свои 'батальоны ССПМ только из бойцов мотострелковых батальонов (Протокол 38, п.3.1.).
Как односторонняя мирная инициатива преподносится намерение грузинской стороны проводить ротации своего МБ каждый три месяца, несмотря на то, что это грубое нарушение ранее подписанных соглашений («Положение о миротворческих контингентах...», Протокола № 38 от 30 сентября - 2 октября 2004 года и др.);
Как односторонняя мирная инициатива преподносится демонтаж военно-инженерных сооружений, но не указано, что Грузии до этого не выполнила свою норму и в любом случае обязана была это сделать в соответствии с договоренностями Э. Кокойты и 3. Жвания.
Там же. «Патруль ОБСЕ обнаружил военную машину к Северо-востоку от Цхинвали в том месте, где 23 февраля 2005 года были обнаружены три военные машины. Юго-осетинские власти потребовали, чтобы БТР остался в укреплении до окончания ротации грузинского батальона. ОБСЕ заявила, что нахождение БТР в зоне конфликта является нарушением сочинских и других договоренностей и должен быть незамедлительно выведен в сопровождении ССПМ и ОБСЕ».
При обнаружении нарушения с юго-осетинской стороны напоминается о другом нарушении юго-осетинской стороны, которое имело место один год назад! Дается четко понять, кому принадлежит БТР, тогда как в ряде случаев невозможно понять, кому принадлежит транспортное средство, использованное для нарушения (например, принадлежащий грузинам автомобиль с юго-осетинскими номерами или грузинский вертолет). Четко заявляется, что действия юго-осетинской стороны являются нарушением. Тут же офицеры по мониторингу ОБСЕ фактически признаются в своей тенденциозности, так как незаконную ротацию грузинского батальона не называют нарушением, а акцентируют внимание на ответной реакции юго-осетинской стороны.
Отчет от 16-28 февраля 2006 года. «В течение указанного периода ситуация в зоне конфликта оставалась сложной и напряженной».
В отчетах постоянно упоминаются процитированные слова. На самом деле никакого осложнения не было.
Там же. «Возросшая военная активность с юго-осетинской стороны»
Непонятное заявление, не приведена аргументация. Непрозрачно, какие конкретные факты послужили основанием для такого заявления.
- Там же. «Требования грузинских местных и военных властей о ликвидации НП ССПМ»
Не указано, о каких НП ССПМ идет речь. Не указано, что все имеющиеся НП ССПМ выставлены строго по решению СКК.
Не указано, что такие требования являются грубым вмешательством в деятельность СКК и ССПМ.
Там же. «Препятствование свободному передвижению патрулей ОБСЕ и ССПМ с юго-осетинской стороны»
Сплошная ложь и клевета. Никакого препятствия юго-осетинская сторона для совместных мониторингов ССПМ и ОБСЕ не создает и эти факты просто выдуманы. Если бы юго-осетинская сторона не пускала ОБСЕ проводить мониторинга, то как ОБСЕ смогла бы зафиксировать нарушения с юго-осетинской стороны (ЗУ и БТР)
- Там же. «Нежелание сотрудничества и отсутствие прозрачности со стороны ССПМ по отношению к ОБСЕ».
Сплошная ложь. Компрометация деятельности ССПМ. На самом деле нежелание сотрудничества и непрозрачность проявляет сама ОБСЕ, оказываясь официально предоставлять юго-осетинской стороне отчеты миссии ОБСЕ в Вену, в то время как ССПМ предоставляет свои рапорта и всем сторонам СКК. и ОБСЕ.
Отчет от 27 февраля - 5 марта 2006 года. «Ситуация в Цхинвали и в селах, контролируемых грузинской стороной, на севере и на юге от Цхинвали, оставалась сложной и напряженной в течение указанного времени. Юго-Осетинские добровольцы помешали патрулям ОБСЕ для выполнения своих обязанностей. Было доложено о пролете одного вертолета».
На самом деле не было никакой напряженной ситуации. Единственные случаи напряженности в этом году - провокация 31 января и во время незаконной ротации грузинской стороны 19 февраля.
Указаны какие-то несуществующие юго-осетинские добровольцы. На самом деле в южной Осетии нет никаких добровольцев, и ОБСЕ препятствий никто не чинит.
В то же самое время грубейшее нарушение режима зоны конфликта - незаконный пролет летательного аппарата над территорией зоны конфликта дано как заурядное происшествие. Не указано, что этот вертолет был грузинским и что это является нарушением.
Там же. «В. течение указанного времени увеличилось число людей в военной форме, а также машин со знаком МО РЮО на территории, контролируемой юго-осетинской стороной. Основная активность была замечена в Цхинвали, на объездной дороге (Дороге жизни) в западной части зоны конфликта и в осетинских селах вокруг Дмениси. Офицеры Миссии не заметили подобной военной активности на территории, контролируемой грузинской стороной».
Необъективное освещение событий в зоне конфликта. На самом деле численность как сотрудников, так и машин МО РЮО весь этот период оставалась без изменений. Такие вымыслы, выходящие за рамки простой тенденциозности и односторонности в пределы откровенной лжи, предназначены для введения в заблуждение международного общественного мнения, чтобы представить юго-осетинскую сторону как агрессора.
Отчет от 6-12 марта 2006 года. «Ситуация в Цхинвали и на контролируемой юго-осетинской стороной территории оставалась сложной и напряженной в течение указанного времени. На территории, контролируемой грузинской стороной к северу и к востоку от Цхинвали, оставалась спокойной».
Ясно видна целенаправленная работа Миссии ОБСЕ в Грузии по компрометации юго-осетинской стороны в глазах международной общественности как агрессивной.
Там же. «2 марта во время визита заместителя Главы Миссии в Цхинвали юго-осетинская сторона заявила, что грузинская военная полиция применила оружие по отношению к местному грузинскому населению в одном из грузинских сел севернее Цхинвали. ОБСЕ навела справки, и такая информация не подтвердилась».
Такой информации никто из представителей юго-осетинской стороны Заместителю Главы Миссии ОБСЕ в Грузии не передавал. Однако Миссия включила данное беспочвенное утверждение в отчет, чтобы представить представителей юго-осетинской стороны лживыми людьми.
Там же. «Офицеры Миссии ОБСЕ в Грузии заметили, что личный состав грузинской военной полиции, включенный в номинальный список грузинского балахона ССПМ и 20 февраля переданный Миссии ОБСЕ, организует офис на месте бывшего полицейского участка в Курта без разрешения командующего ССПМ».
На каком основании Миссия ОБСЕ в Грузии приняла список личного состава военной полиции Грузии, незаконно введенной в зону конфликта? Приняв этот список, Миссия ОБСЕ сознательно придает видимость «легитимности» присутствию военной полиции МО Грузии в зоне конфликта. Не указано, что с. Курта находится в зоне конфликта. Не указано, что организация офиса военной полиции Грузии в с. Курта в зоне конфликта является нарушением ранее подписанных соглашений.
Там же. «Вертолет, который, как сообщалось, 5 марта пролетел вдоль западной границы зоны конфликта, был замечен НП ССПМ и был опознан как вертолет Ми-8 с бортовым номером 4».
Не указано, что вертолет принадлежит Грузии. Не указано, что пролет летательного аппарата в зоне конфликта является нарушением ранее подписанных соглашений. Несмотря на то, что вертолет на самом деле пролетел над зоной конфликта, как видно из рапорта трехсторонних наблюдателей ССПМ, в целях сокрытия нарушения Грузии Миссия ОБСЕ пишет, что вертолет пролетел «вдоль западной границы зоны конфликта».
Там же. «Грузинская полиция продолжает операцию против контрабанды в ложных частях зоны конфликта».
Незаконная экономическая блокада осетинских сел объявляется «операцией против контрабанды», словно одна буханка хлеба является контрабандой. Налицо занятие прогрузинской позиции и содействие созданию гуманитарной катастрофы в осетинских селах.
Помимо этого, по нашим подсчетам, 70 % мониторингов зоны офицерами ОБСЕ конфликта проводится в зоне ответственности юго-осетинской стороны. Нарушения грузинской стороны либо подаются как закономерные действия, не являющиеся нарушениями, либо сведения о том, что данные действия являются нарушением, даются как будто это субъективная оценка юго-осетинской стороны или Командующего ССПМ. Лишь в двух случаях указано, что действия грузинской стороны являются нарушением.
Таким образом, не зная содержания всех ранее подписанных протоколов, подписанных в рамках СКК, руководящие работники ОБСЕ и делегации стран- членов ОБСЕ в Вене не могут знать, что Грузия допускает больше нарушений и занимает более агрессивную позицию, являясь исключительным источником напряженности в зоне грузино-осетинского конфликта.
В то же самое время в случае нарушений с юго-осетинской стороны четко указывается, что это действие является нарушением.
Также обращаем внимание на то, что многочисленные грубые нарушения, допущенные «грузинской стороной, не нашли отражения в отчетах Миссии ОБСЕ в Грузии. В частности: письмо начальника военной полиции МО Грузии. А, Сухиташвили, где он требует предварительно уведомлять департамент военной полиции МО Грузии о передвижении автотранспортных средств ССПМ в зоне конфликта, а также передать ему список водителей ССПМ, номера автотранспортных средств МС.
18 февраля в письме на имя послов ОБСЕ, Великобритании, США, Германии и Франции министр обороны Грузии Ираклий Окруашвили среди других незаконных требований выдвигает и такое: все новые военнослужащие в зоне конфликта Должны регистрироваться в Миссии ОБСЕ в Грузии".
Факт данного письма также не был отражен в отчетах (в то время как даются оценки типа «резкое письмо», когда речь идет и неугодных ОБСЕ инстанциях), и со стороны миссии ОБСЕ в Грузии не было реагирования на такое грубое вмешательство в деятельность СКК — межгосударственного органа, действующего на основании консенсуса четырех сторон — и приданных ей трехсторонних Смешанных сил по поддержанию мира в зоне конфликта.
ПРИЛОЖЕНИЕ
К ЗАЯВЛЕНИЮ ЮГО-ОСЕТИНСКОЙ ЧАСТИ СКК
от 27.03.06 г.
