СВОБОДНАЯ ТРИБУНА
Принятие грузинским парламентом закона о реституции (восстановлении в имущественных правах лиц, пострадавших в ходе грузино-осетинского конфликта) влечет за собой весьма неожиданные и неприятные для Тбилиси последствия. Эти последствия носят самый разнообразный характер.
Во-первых, официальные власти «Джорджии» впервые де-факто и де-юре признали факт репрессий, которым подверглись представители осетинского этноса на территории Грузии в начале 1990-х годов. До этого, политические круги, представители СМИ Грузии пытались всячески замолчать, обелить нацистскую политику З.Гамсахурдиа и Э.Шеварднадзе, не забывая при этом поносить «сепаратистов из цхинвальского региона», обвиняя осетин во всех смертных грехах и, прежде всего в «криминальности». Время показало, кто на самом деле является виновным в преступлениях, да еще в каких – преступлениях против человечности! Не имеющими, кстати, срока давности. Если учитывать то, что М.Саакашвили в 2004 году также попытался реализовать бредовые идеи бесноватого Звиада, предприняв «поход» на Южную Осетию, продолжив преследования осетин, то, по логике, и он несет ответственность за те же преступления. А если припомнить, что нынешняя грузинская власть совсем недавно увековечила память Гамсахурдиа, то становится ясно, что решение парламента о реституции продиктовано отнюдь не раскаянием за содеянное.
Во-вторых, председатель одного из парламентских комитетов, огрузинившийся осетин, Коте Габашвили посетовал на то, что средств на реализацию реституции понадобится очень много. Этот деятель даже не представляет, под чем подписался грузинский парламент. Дело в том, что, по заключению трехсторонней комиссии в 1992 году, общая сумма ущерба нанесенного осетинам составила 34 миллиарда рублей в ценах 1984 года, то есть свыше 50 миллиардов американских долларов! Это – цена за разграбленные грузинскими вооруженными формированиями десятков тысяч домохозяйств во внутренних районах Грузии, за 117 сожженных осетинских сел в Южной Осетии, за угнанный скот, разворованные вагоны на станции Гори с грузами, предназначавшимися юго-осетинским предприятиям и т.д.
В эту, и без того астрономическую сумму не входит тот ущерб, который был нанесен народному хозяйству Южной Осетии, в частности, в результате энергетической блокады Республики в 1991-92гг. напомним, что в начале января 1991 года, сразу после ввода в Цхинвал грузинской бандмилиции, некий «союз свободных энергетиков Грузии» (свободный, надо полагать, от химеры совести и просто, здравого смысла) отключил снабжение электроэнергией Южной Осетии. Принимая во внимание то, что в 1991году и даже после развала де-юре СССР, функционировала единая всесоюзная энергосистема, то следует вывод о том, что этот «союз свободных кретинов» лишил Южную Осетию ее законной части электроэнергии. Если дистанцироваться от тех драматических для населения Южной Осетии последствий, в частности пребывание в темноте, отключение отопления и гибель от холода младенца в цхинвальском роддоме, и сосредоточиться на экономической составляющей данного деяния, то только прямые убытки предприятий Южной Осетии за два года составили более 200 млн. советских рублей или около 250 миллионов долларов США. Надо ли говорить о том, что упущенная выгода также составляет десятки миллионов долларов. Ее легко можно подсчитать по принципу сложных процентов. По тому же принципу легко определяется и ущерб от транспортной блокады, с различной степенью жесткости применяемой тбилисскими властями. Причем эта жесткость варьируется в зависимости от степени сговорчивости руководства Южной Осетии, к примеру, во времена правления лояльного Тбилиси Л.Чибирова, никто в столице Грузии не объявлял грузы, перемещаемые по Транскаму контрабандой, а Эргнетский рынок успешно функционировал. Однако, факт остается фактом – убытки от того, что товарооборот Южной Осетии был сведен к минимуму, исчисляются сотнями миллионов долларов.
Так что, признав права осетин на реституцию, Грузия попала на крутые деньги. Деньги такие, что даже для печатного станка Федеральной резервной системы выпустить их в оборот будет задачей довольно сложной. Ведь 50 миллиардов долларов – это десятилетний ВВП Грузии, и поэтому не очень понятно, каким образом, власти тбилисского региона собираются финансировать реституцию.
В-третьих, сам факт признания правомерности реституции, пусть и с опозданием, но высветил довольно неприглядную роль Запада во всей динамике развития конфликтных ситуаций в бывшей Грузинской ССР и в постконфликтном урегулировании. Стало ясно, что так называемое мировое сообщество было прекрасно информировано о преступлениях, творимых нацистскими режимами Гамсахурдиа и Шеварднадзе, но в лучшем случае, равнодушно взирали на деяния, достойные Нюрнбергского процесса, но чаще поощряли и подталкивали убийц на новые и новые акции против осетин. Да еще самих осетин обвиняли в том, что те сопротивлялись! Даже летом 2004 года, когда всему миру была ясна очевидность агрессивных устремлений Тбилиси, когда М.Саакашвили предпринял вооруженную атаку на Южную Осетию, ОБСЕ на голом месте изобретал мифическую «вину» народа Южной Осетии, вместе со своей армией давшей вполне адекватный отпор до зубов оснащенному оружием сброду наркоманов и убийц, возглавляемого откровенным психопатом И.Окруашвили. А когда 40 пленных горе-вояк рухнули на колени на Театральной площади в Цхинвале, сам Госдеп потребовал их освобождения. Деятелей ведомства К.Райз ничуть не волновало то, что министр МВД, каковым был в то время И.Окруашвили, лично принимал участие в пытках и убийстве военнопленного Г.Санакоева.
Что касается так называемого «мирового сообщества», то оно приняло в свои ряды, то бишь в члены ООН, грузинское квазигосударство, причем, в обход всех общепринятых процедур. Приняло 21 декабоя 1991г., именно тогда, когда оно вовсю предпринимало действия, за которые ныне западные покровители вынудили законодателей Грузии принять упоминаемый закон. Вот и получается, что международные, правозащитные и гуманитарные организации пытаются соблюсти «честь мундира» и корпоративные интересы, не желая признаваться в катастрофической ошибке, заключающейся в принятии Грузии в ряды ООН. Поэтому, вывод отсюда достаточно детерминирован – на мнение ОБСЕ, ЕС, Совета Европы, госдепа не стоит обращать никакого внимания, ибо оно, по определению, есть мнение необъективное, контрпродуктивное и деструктивное.
Нет сомнения в том, что даже сейчас, после принятия закона о реституции, действия грузинской стороны не будут осуждены теми, кто вынудил их саморазоблачиться. Проведенные де-факто этнические чистки осетин, нашедшие ныне свое подтверждение в законодательном акте даже виновниками этих преступлений, будут представляться этаким невинным хулиганством, за которое можно только слегка пожурить и откупиться небольшими подачками. И, конечно, не устанут твердить несмышленой осетинской стороне о «незыблемости» принципа «территориальной целостности» Грузии, даже если последняя и дальше будет проводить политику преследования людей по этническому признаку (чем, кстати, и продолжает заниматься).
Из всего изложенного следует, что, если у Республики Южная Осетия и ранее были серьезные основания обращаться в международные судебные инстанции с иском к Грузии, то сейчас эти основания получили еще и юридическую базу. И дело не только и не столько в том, что приняли этот закон депутаты грузинского парламента, а в том, что это решение было принято ими под давлением Совета Европы.
А это означает, что по международным нормам Грузия фактически призналась в проведенных этнических чистках, которые квалифицируются как геноцид. Иначе, с чего бы возникла необходимость в реституции?
Учитывая приведенные выше цифровые выкладки, надо признать, что в случае добросовестного выполнения Грузией своих обязанностей по этому закону, ее ждет финансовый коллапс и экономическая катастрофа. Правда, парламентарии, принимавшие этот закон скорей всего, рассчитывали на то, что финансовое обеспечение реституции возьмут на себя европейские структуры. Это вполне в духе грузинского политического истеблишмента – развязать межэтнические войны, нанести малочисленным народам возможно больший урон, а затем искать зарубежных спонсоров для покрытия собственных преступлений. Но и международные организации могут оказаться не такими богатыми, чтобы взяться за финансовое обеспечение грузинской реституции.
Таким образом, «простым гражданам осетинской национальности», которые по утверждению Интернет – издания «Кавказский узел» приветствовали решение грузинского парламента, вряд ли стоит рассчитывать на то, что им будут возмещены потери в полной мере, не говоря уже о том, что моральный урон невозможно возместить никакими денежными преференциями.
Есть ли выход в данной ситуации? Безвыходных положений, по определению, не существует. Решение проблемы видится таким: Грузия признает независимость Республики Южная Осетия, а Цхинвал отказывается от реституции в той части, которая касается конкретно Южной Осетии. Это и будет хоть и неадекватной, но с моральной точки зрения достойной компенсацией за тысячи жизней, которые были унесены грузинской агрессией. Одновременно это признание могло послужить весомым фактором будущего урегулирования, стать базой для установления добрососедских отношений между двумя народами.
Если же этого не произойдет, то Южная Осетия все равно будет настаивать на независимости, и она ее обретет вопреки желанию Тбилиси, но тогда Грузии придется выступать в качестве ответчика по иску об этнических чистках и геноциду осетин в международных судебных инстанциях.
Можно, однако, с уверенностью утверждать, что тбилисские власти не пойдут на это предложение.
Во-первых, потому, что буквально одержимы маниакальной идеей восстановить то, чего, по определению, никогда в природе не существовало, а именно, территориальную целостность Грузии;
Во-вторых, грузинский парламент принимал этот закон, не без оснований рассчитывая на щедрые финансовые потоки в американской и европейской валютах, и не в правилах фантастически коррумпированной правящей верхушки отказываться от возможности запустить руку в чужой карман. Против этого будут и «простые граждане осетинской национальности», как из соображений личной безопасности, так и потому, что подвергаются дискриминации не только по национальному признаку, но и потому, что эта дискриминация носит и материальный характер. Поэтому, даже те крохи, которые перепадут осетинам, до сих пор проживающим в Грузии после того, как пройдут через фильтр тбилисского чиновничества, покажутся им манной небесной.
Поводя итог, можно сказать, что от принятия этого закона вряд ли что изменится в деле возвращения, обустройства и размещения беженцев, количество которых в 1992 году составляло 120 тыс. человек, или почти четверть(!) осетинского этноса. Очевидно, что подавляющее большинство из этих обездоленных по вине нацистов из Тбилиси, не захотят возвращаться туда, где вновь окажутся во власти ксенофобов и преступников. А у официального Тбилиси всегда будет повод говорить о том, что большая часть этого контингента уже либо приняла российское гражданство, либо выбыла по естественным причинам.
Любые же попытки создания «совместной комиссии», без привлечения экспертов из Южной и Северной Осетии, России обречены.
Единственным положительным моментом в этой истории с реституцией является то, что у осетинской стороны в переговорах и на международной арене появился серьезный козырь, при грамотной реализации которого, можно рассчитывать на подвижки в деле достижения признания независимости.
АНАЛИТИЧЕСКАЯ СЛУЖБА НЕЗАВИСИМОГО ИНФОРМАЦИОННОГО АГЕНТСТВА «IR» РЕСПУБЛИКИ ЮЖНАЯ ОСЕТИЯ
12.01.07
E-mail [email protected]
