Блиц-опрос: «С чем, на Ваш взгляд, связанны возобновившиеся обстрелы грузинской стороной жилых районов Цхинвала?»
Мурат Джиоев, министр иностранных дел РЮО:
Ни для кого не является секретом, что несколько последних месяцев грузинская сторона наращивала свое военное присутствие вдоль границ Южной Осетии и на подступах к Цхинвалу, преследуя определенную цель: в нужный момент дестабилизировать ситуацию в зоне конфликта и развязать себе руки для осуществления силового варианта решения проблемы Южной Осетии.
Тем не менее, обстрел Цхинвала 26 сентября, как представляется, имел несколько другую подоплеку. Как известно, примерно в это время грузинский президент готовился к выступлению перед Генеральной Ассамблеей ООН, в котором вновь требовал изменить формат миротворческих операций в Абхазии и Южной Осетии. В это время грузинская сторона, спровоцировав дестабилизацию в зоне конфликта, должна была показать неэффективность действий российских миротворцев. Кроме того, в Грузии разразился серьезный внутриполитический кризис, вызванный обвинениями против грузинского президента в криминальных преступлениях, выдвинутыми его бывшим «розовым» соратником И.Окруашвили. Поэтому понадобилось срочно отвлечь внимание грузинской общественности и международного сообщества от позорной ситуации, в которой оказалось руководство Грузии.
Кокоев Геннадий, политолог:
Ответ на вопрос лежит на поверхности. Дело в том, что не устранена базовая основа конфликта – нет правового элемента прекращения силовых акций – не заключен договор, обеспечивающий мирное сосуществование двух соседних народов – осетинского и грузинского. Переговорный процесс в рамках СКК торпедируется грузинской стороной, причем эта «стратегия» демонстрируется властями тбилисского региона на протяжении, по крайней мере, нескольких последних лет и нет оснований полагать, что в этом аспекте что-либо изменится в лучшую сторону. Режим мониторинга наблюдателей сторон при ССПМ страдает серьезными изъянами и напоминает детскую перепалку в стиле «кто первый начал». Очевидно, что каждая сторона политически ангажирована и не заинтересована в объективности. Если учитывать то, что нынешнее командование миротворческих сил настроено откровенно прогрузински (чего стоит хотя бы высказывание М Кулахметова о том, что-де не было факта обстрела города Цхинвал, а имело место перестрелка), точно также как и миссия ОБСЕ в Цхинвале, нетрудно догадаться, что «крайней» оказывается осетинская сторона. И здесь начисто игнорируется то обстоятельство, что так называемые грузинские «миротворцы», чей батальон структурно входит в систему министерства обороны Грузии, вели огонь не по позициям МВД Южной Осетии, а по жилым кварталам города. Кстати и ответ на вопрос, «кто первый начал» с предельной и циничной откровенностью дал бывший министр обороны Грузии И.Окруашвили, на днях озвучивший компромат не только на президента «революции роз», но и фактически на себя, поведав о планах «блицкрига» против Южной Осетии, вынашивавшегося весной 2006 года. Другое дело, что сторонники мифической «территориальной целостности» Грузии в лице госдепа и европейских структур демонстрируют эталоны политической беспринципности, продолжая реализацию стратегии на безоговорочную и безусловную поддержку агрессивной стороны в конфликте, каковой является Грузия. Логически вывод из этого – Запад заинтересован в дестабилизации обстановки на Кавказе и поддерживает силы, способные эту дестабилизацию усилить.
Что касается предположений о том, что внутриполитическая обстановка в Грузии также является фактором, провоцирующем обстрелы жилых кварталов города, то оно, безусловно, имеет право на существование. Дело в том, что тактика поиска «внешнего врага» является фирменным знаком тбилисских властей в периоды обострения политической обстановки в Тбилиси. Но говорить о том, что эта причина – основная или первостепенная, видимо, все-таки, некорректно. Скорее, можно говорить о том, что:
1. Нечистоплотная кампания с «временной администрацией» бесславно провалилась, рухнули планы на так называемый «мирный путь» решения югоосетинской проблемы. Еще более оглушительным был провал т.н. «марша мира» на Цхинвал и кампания дискредитации легитимных властей Южной Осетии. В связи с этим, у Тбилиси остался единственный, на его взгляд, вариант возврата Южной Осетии под юрисдикцию Тбилиси – военный. Очевидно, однако, что и силовой вариант обречен на неудачу.
2. Тбилиси поджимают сроки – не за горами признание независимости Косово и это обстоятельство вызывает к жизни неадекватные действия грузинских властей, ибо очевидно, что как бы не отмахивались от прецедента Косова, этот прецедент неизбежно возникнет.
3. М.Саакашвили не выполнил своего основного обещания насчет «восстановления территориальной целостности» Грузии, а сроки очередных президентских выборов для него угрожающе близки.
Вывод из этого достаточно неутешителен: провокационные акции грузинской стороны – обстрелы населенных пунктов, захват заложников-осетин, блокирование дорого и т.д. будут продолжаться. Продолжаться до тех пор, пока не будет достигнута договоренность о принципах мирного урегулирования грузино-осетинского противостояния и не будет признан статус Республики Южная Осетия, как независимого суверенного государства.
