Доклад на юбилейном вечере памяти Сергея Таболова в Северо-Осетинском гуманитарном институте
Время, в которое мы живём, характеризуется быстрыми, глубокими и часто драматическими изменениями хода событий. На наших глазах распался Союз Советских Социалистических Республик – страна, где мы выросли. Это была большая, светлая, добрая и чистая страна, наша необъятная многонациональная Родина. Её распад повлёк за собой тяжёлые последствия для подавляющего большинства её населения; но, разумеется, наибольшие потери понесли те народы, которые оказались вовлечены в межнациональные, этнополитические конфликты.
Таким народом стали и осетины. На юге Осетии на нас ополчились соседи грузины, на севере – соседи ингуши. Заполыхали войны, полилась кровь, разрушалось всё созданное трудом предыдущих поколений. В эти кризисные годы начала 90-х, к счастью, в народе нашлись люди, сумевшие выступить выразителями его интересов, взявшие на себя ответственность за принятие нужных решений, удержавшие развитие ситуации на краю обрыва.
Этих людей было немного – много их и не бывает – но их оказалось достаточно для совершения спасительных усилий. Одним из таких атлантов стал для нас Сергей (Солтанбек) Петрович Таболов.
Он шёл обычным для своего времени должностным путём, от рабочего до номенклатурного работника партийно-государственного аппарата. Сейчас нам навязана чуть ли не политическая мода на охаивание тогдашнего управленческого слоя. Известная доля истины в критических оценках, конечно, есть – иначе бы не развалился СССР; но всё же надо помнить и о том, что к началу 90-х годов в союзных и республиканских эшелонах власти, в недрах вползавшей в кризис номенклатуры вызревали и принципиально новые общественные силы, закалялись люди нового типа, нацеленные на свершение дел колоссальных масштабов. С. П. Таболов был одним из них – из той шеренги работников, которые выходили на позиции лидеров.
Распад СССР (нет худа без добра) устранил недееспособную часть руководящего слоя, и наступившие времена не только осложнили жизнь растущим лидерам, но и открыли для них новые возможности. Сергей Петрович понимал это, и избрал своим кредо не личное благоустройство – для человека его масштаба такая задача слишком мелкая – а подвижническую работу во благо народа. Для такой работы у него имелись все необходимые человеческие качества: острый и глубокий ум, непреклонная воля и жёсткий, бойцовский характер, открытое и благородное сердце, опыт конструктивно-организующего общения с людьми. Эти качества в полной мере проявились в конце 80-х – начале 90-х гг. прошлого века, он стал известен, популярен, любим.
Для себя я считаю важным обратить внимание коллег на одно исключительно важное его качество: дар стратегического мышления.
Это очень редкий и ценный дар. Многие руководители, сполна наделённые вышеуказанными и многими другими положительными, полезными качествами, тем не менее, не бывают способны на подлинное лидерство, потому что только по-настоящему большое, реальное, близкое уму и сердцу масс дело может выдвинуть руководителя на высшую ступень народного признания.
При этом Сергей Петрович, как это можно видеть, владел не только непосредственно способностью такого мышления, но и располагал всеми необходимыми качествами и умениями для реализации, «материализации» своих масштабных мечтаний. То есть для нас всех этот человек был буквально находкой, это хорошо понимали и мы, его друзья, и, как водится, его завистники тоже.
Перед глазами и на слуху обычно бывают его культурологические проекты – «ВиаАланика», словарь Миллера и др. В самом деле, они ярко проявляют эту его уникальную способность – способность к деятельности крупными проектами, органично соотносящимися с коренными жизненными интересами народа. Но мне представляется необходимым привлечь внимание к, может быть, менее бросающейся в глаза, но неизмеримо более важной стороне его созидающей деятельности – к общественно-политической; причём речь идёт о взгляде на С. П. Таболова с юга.
Мы, дерзко провозгласив 20 сентября 1990 года Республику как собственное государство южных осетин, сделали это не в силу случайного стечения обстоятельств или повинуясь чьей-то волюнтаристской выходке. Нет, это было осознанное, вынужденное и единственно спасительное для нас решение – взяться за создание своего государства как инструмента выживания южной ветви осетинского народа.
Это не было и не могло быть всенародным политическим решением: наоборот, очень многие среди нас, южан, тогда скептически и критически высказывались о политическом курсе на строительство национального государства южных осетин. Но в военно-политическом ядре зарождавшегося государства люди, ступившие на этот путь, сожгли за собой мосты: предстояло или победить, или погибнуть.
Что и говорить, если уж на юге Осетии идея своего государства с таким трудом овладевала массами, то на севере наших единомышленников в то время была буквально горстка. Сергей Петрович, и это я сегодня заявляю с гордостью за своего старшего соратника, был одним из тех немногих братьев-северян, кто понял глубинные причины провозглашения Республики Южная Осетия, отдал себе отчёт в неизбежности такого действия как единственной защиты народа от угрозы порабощения и деидентификации, и подставил своё сильное плечо под тяжесть ноши государственного делания, которую мы на себя взвалили. Он поверил в югоосетинский политический проект, принял его как свой кровный, и взялся за его реализацию, действуя на севере Осетии, в России.
Мне довелось не раз в те годы с ним встречаться, обсуждать те или иные вопросы, и каждый раз я вновь и вновь оставался под глубоким впечатлением личности этого человека: его проницательного ума, его огромной жизнеутверждающей энергии, его обаяния. Поддержка, которую он оказал в те месяцы и годы нам, южанам, поистине бесценна. При его участии, часто по его инициативе делались исключительно значимые для нас дела (о которых ещё должны написать историки), и сейчас, оглядываясь назад, поневоле задаёшься извечным вопросом: а как сложилась бы новейшая история южных осетин, если бы на севере Осетии возрос лидер такого калибра?
Здесь мы берёмся за т. н. альтернативную историю – жанр, не признаваемый до самого последнего времени в академической среде историков. Но тем не менее, всё более серьёзные авторы, с использованием строго научных методов, разрабатывают тему вариативности исторического процесса, и уже видно, что этот метод позволяет значительно глубже и вернее понять происшедшие события, попытаться спрогнозировать события грядущие. Так, например, доказано точными методами, что распад СССР был менее вероятным событием, чем его сохранение и трансформация: значит, мы всё ещё не знаем чего-то важного о том, как разваливали великую сверхдержаву?
Как и чем измерить и рассчитать роль личности в истории? Гипотетическую роль С. П. Таболова в судьбах Осетии (а, следовательно, в российской политике на Кавказе), в том счастливом случае, если бы он остался жив, не погиб бы в той автокатастрофе? И вновь вспоминается вопрос, который мы тогда задавали друг другу: не слишком ли удачно для врагов Осетии прервалась жизнь человека, способного к совершению исторических дел для своего народа?
Да, у победы бывает много отцов, а поражение – всегда сирота. Давайте на одну страшную минуту представим себе, что Республика южных осетин потерпела поражение, и осталось от нас «чистое поле». О, сколько тех, кто сейчас славословит наше признанное государство, пристёгивая себя к его победительной биографии – сколько их громогласно выступало бы с гневным обличением «авантюристов, приведших Южную Осетию к гибели»?!
И лишь Сергей Петрович Таболов (и немногие с ним) мог бы сегодня с полным правом, с использованием местоимения «мы», повторить известные слова: «Наше дело правое. Мы победили!».
Наша признанная Республика Южная Осетия – это и твоя победа, Сергей.
Пусть знает его замечательная супруга Ирина, которую боготворят на Юге, пусть знают его замечательные дети, его родственники, его друзья и сослуживцы – все, кто помнит Сергея Петровича доброй памятью: знайте, что его имя уже вписано большими буквами в короткую, но столь героическую историю нашей Республики, Республики южных осетин.
Таболов Сергей Петрович навсегда остался с нами.
Коста Дзугаев,
государственный советник президента
Республики Южная Осетия
