Сегодня события в Сирии все еще находятся в зоне пристального внимания мировой общественности. Гражданская война превратила некогда развитое государство в поле боя, где, кажется, все воюют со всеми. Но, по большому счету, именно религиозная рознь довела колыбель цивилизации до коллапса. Великие памятники культуры разрушены, четверть населения в бегах. Несчастная Сирия стала фактически ареной очередной мировой войны в миниатюре. В конфликт так или иначе вмешались почти все крупные региональные и мировые державы. И по разным данным, с 2011 года на территории Сирии погибло почти 400 тысяч человек.
Сирия как государство в современном понимании этого слова существует всего около 70 лет, но история цивилизации в регионе восходит к 4-му тысячелетию до н.э., а Дамаск считается одним из древнейших постоянно заселенных городов на планете. Нынешний конфликт имеет давнюю историю и относится к I веку, когда Византия проиграла битву за Сирию и Палестину Арабскому халифату, могущественному государству того времени. После этого, летом 657 года близ реки Евфрат состоялось многодневное сражение между двумя арабскими армиями – армией наместника Сирии Муавийи ибн Абу Суфьяна и армией двоюродного брата пророка Мухаммеда Али ибн абу Талиба. Сражение завершилось безрезультатно, а шло оно за верховную власть над правоверными. С тех пор два основных течения мусульман никогда не прекращали борьбы на протяжении вот уже полторы тысячи лет. Первые называются шииты («шии ат Али» – сторонники Али), вторые сунниты (от «сунна» – обычай, по которому халиф выборная должность, а не наследуемая). Для полноты картины только один пример – восемь лет, с 1980-го, шла война между суннитским Ираком и шиитским Ираном. Итог – минус полтора миллиона жизней. Но говоря о противостоянии шиитов и суннитов, следует еще учесть алавитов. Официально многие признают их мусульманами, разновидностью шиитов, но на самом деле это представители особой эклектической религии, составленной из обрывков христианства, домусульманских восточных верований и шиитской ветви ислама. При этом шииты, к которым формально относят алавитов, с трудом признают их своими. Для суннитов же алавиты вообще еретики и отступники.
К чему такой подробный расклад, спросите вы? Все сказанное выше свидетельствует о том, что даже в мусульманском государстве религиозный фактор способен привести страну на грань развала. Опасность конфессионального размежевания понимают и в России. В настоящее время в зоне особого внимания Северный Кавказ, где ислам, при своем преобладании, также весьма неоднороден. А это Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкессия, Чечня, Дагестан, Ингушетия, Адыгея.
Своеобразным водоразделом здесь является Осетия, ее северная и южная части. И если с Южной Осетией все пока стабильно, то в Северной Осетии вопросы есть. Здесь ислам пока не стал существенным фактором общественной и политической жизни. Вместе с тем, есть все предпосылки полагать, что и север Осетии не остается в стороне от радикальных исламских идеологов. Сегодня в этой части Осетии идет, иногда открытая, а более всего подспудная работа по вовлечению молодежи в орбиту исламского мира. В РСО-Алании немало осетин-мусульман, и не только в среде молодежи. Если представители ислама и среди политиков, ученых, деятелей культуры. При этом в Республике делается немало, чтобы избежать вовлечения граждан в орбиту исламского радикализма.
Нарастающая популярность ислама, прежде всего среди молодежи, это не только дань моде. Поиск социальной справедливости, действительно, вовлекает в его орбиту многих молодых людей, сталкивающихся с невостребованностью, продажностью традиционных авторитетов и беспомощностью традиционных механизмов социальной регуляции…
Однако нас интересует не привлекательность ислама как мировой религии. Два года назад мне как-то пришлось присутствовать на одном круглом столе, с участием мусульманского духовенства РСО-Алании и Северного Кавказа. Мероприятие предусматривало присутствие и представителя истеблишмента юга Осетии. Однако наш участник прийти не смог. Но не это главное. Темой обсуждения стало будущее Южной Осетии в контексте российско-осетинских отношений. Наличествовала, как обычно, разность мнений. При этом самыми ярыми сторонниками присоединения РЮО к России были (и это было неожиданно)… представители мусульманского духовенства Северного Кавказа. С одной стороны, это странно, но «ларчик» открывается совершенно просто – у всех свои задачи, и мусульмане попросту пытаются использовать чаяния осетинского народа в своих целях.
Не секрет, что руководители радикального ислама хотели бы видеть Северную Осетию регионом с преобладанием мусульманского населения. В этом случае бы «исламский пояс» на Северном Кавказе замкнулся. Однако это едва ли возможно в условиях, когда Южная Осетия практически остается вне сферы влияния мусульманских идеологов. Эта часть Осетии всегда будет подпиткой для существования в северной части проживания этноса разности религиозных предпочтений. Возможно, если бы РЮО стала российским регионом, то и исламские проповедники получили бы возможность открыто, в соответствии с российскими законами, присутствовать на территории Республики и вести религиозную пропаганду. В северо-осетинском сообществе, к слову, уже давно идет пропагандистская работа в том ключе, чтобы «на основе исторических фактов доказать, сколь глубоко осетинская культура пронизана мусульманским наследием и ценностями».
Понятно, что популяризация ислама в одной части Осетии неизбежно может отразиться на ее другой части. В настоящее время среди неофитов ислама в Северной Осетии можно наблюдать и выходцев с юга Осетии.
Понятно, что нам едва ли стоит опасаться мусульманской религии как таковой. Но сегодня в стране и так много противоречий в части религиозной жизни. Идет разлад между православными, между православными и приверженцами сект, между сторонниками традиционных верований и православными. Пока что эти противоречия не выплеснулись в зону внутриобщественного обострения. Но если в Республику придет ислам, с учетом его наступательного характера, то существенного конфликта в юго-осетинском обществе не избежать. Уже сегодня представители мусульманских народов, временно проживающие в стране, пытаются ненавязчиво навязать местным жителям свой уклад и жизненное восприятие. Но что будет, если представителями ислама в РЮО будут этнические осетины, одержимые идеей установления норм шариата в стране. Ведь с ними разговора на уровне участкового едва ли будет достаточно. А пример убийства фанатиком-осетином народного поэта Осетии Шамиля Джигкаева свидетельствует об обоснованности подобных опасений. Ну и как своеобразный звонок можно рассматривать задержание и экстрадирование из Южной Осетии в Россию сравнительно недавно за экстремистскую деятельность гражданина Таджикистана (проводил вербовку в ряды террористической группировки «Исламское государство» трудовых мигрантов из Средней Азии, находящихся в РЮО). И это только то, что стало достоянием общественности. Так что, как говорится, покой нам только снится…
С. Остаев, газета "Республика"
