Ко дню создания Смешанной контрольной комиссии по урегулированию грузино-осетинского конфликта
Смешанная контрольная комиссия по урегулированию грузино-осетинского конфликта создана в соответствии с Соглашением «Об основных принципах урегулирования грузино-осетинского конфликта» от 24 июня 1992 года. После разведения сторон и установления мира, в 1994 году, СКК было решено возобновить в новом качестве.
Южная Осетия стала принимать участие в работе СКК после того, как добилась для себя от остальных сторон равноправного статуса в рамках этой международной организации. А с начала 2000-х годов деятельность Юго-Осетинской части СКК обеспечивал Аппарат Министра по особым поручениям (впоследствии – Министерство по особым поручениям, а позже – Министерство по особым делам).
Члены СКК от Южной Осетии пользовались международным дипломатическим иммунитетом и неприкосновенностью. Главнейшей формой работы СКК были встречи Сопредседателей и пленарные заседания, по итогам которых подписывались протоколы с принятыми решениями. Всего было проведено 51 такое мероприятие.
Анализ выполняемости принятых решений СКК показывает, что большинство из них сторонами выполнено, что способствовало значительному оздоровлению ситуации в зоне грузино-осетинского конфликта в военно-политической и социально-экономической сферах и позитивно отразились на вопросах доверия между сторонами, улучшению взаимоотношений между осетинами и грузинами. Это создавало благоприятные условия для мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта в соответствии с требованиями норм международного права в интересах Республики Южная Осетия и Грузии, в том числе и экономического развития зоны конфликта.
Однако с приходом к власти в Грузии Саакашвили началось планомерное обострение конфликта. Протокол по итогам последнего заседания грузинская сторона отказалась подписывать, потому что ранее подписанные соглашения препятствовали грузинской делегации провести в протокол свои истинные намерения, а предлагаемые Южной Осетией шаги по мирному выходу из кризиса вызывали резкое неприятие новой грузинской делегации в СКК в условиях курса Грузии на сворачивание миротворческого процесса и военный захват территории Южной Осетии.
Следует отметить, что сворачивание миротворческого процесса началось уже в 2003 году, сразу же после изгнания Шеварднадзе. Исполняющей обязанности президента Грузии формально поставили Нино Бурджанадзе, но главным был, естественно, Саакашвили.
И сразу же начались провокации. Крупных обстрелов до 29 мая 2004 года не было, но при посещении некоторых населенных пунктов в зоне конфликта официальные лица Грузии не ставили в известность СКК и ССПМ, игнорировали эти структуры, создавали трудности для проезда людей, провоза грузов, в том числе устроили грязнейшую провокацию вокруг подарков президента России Владимира Путина детишкам, хотя до этого дали согласие на их провоз.
Саакашвили уволил Личного представителя президента Грузии в переговорном процессе умеренного Ираклия Мачавариани и долгое время не назначал своего представителя. Только спустя длительное время назначал одного за другим различных граждан, каждый из который разбирался в вопросе меньше своего предшественника хотя бы по той причине, что до этого они занимались совсем другими делами. Дольше всех проработал грузинский кинорежиссер и общественный деятель Хаиндрава. Ему удавалось умело лавировать между ястребами Саакашвили и своими обязанностями по защите мира.
Однако и ему, в конце концов, надоела слабоумная политика президента Грузии, и он подписал очень резкое совместное заявление Сопредседателей СКК в защиту мира, зная, что Саакашвили его уволит за это, и он за нежелание поддержать военную линию потеряет должность, зарплату и положение в грузинском политикуме.
Его преемники отличались низким уровнем политической культуры, крайне примитивным мышлением. Едва ли стоит их вспоминать. Одним штрихом можно упомянуть лишь, что они на очередном заседании СКК открыто заявили, что не будут соблюдать подписанные ранее грузинскими делегациями соглашения на том основании, что они «более патриотичные». Едва ли было этичным перед лицом оппонентов на международном уровне обзывать своих соотечественников, которые до них сидели за этим же столом переговоров.
Но такой был уровень этих людей.
О какой политической культуре можно говорить, тем более, в свете исповедания политической элитой Грузии во главе с президентом мнения, что грузино-осетинский конфликт наиболее эффективно в интересах Грузии может быть решен только силовым путем. Об этом косвенно свидетельствует высказывание М. Антадзе на заседании СКК в Москве: «Мои предшественники подписывали решения СКК, учитывая, что реально они выполняться не будут». От этого заявления были в шоке даже представители Миссии ОБСЕ в Грузии.
Несомненно, такая позиция не имеет ничего общего с требованиями норм международного права (в частности, Женевской Конвенцией о праве международных договоров). Поэтому были все основания требовать от Грузии соблюдения ранее подписанных решений СКК, имеющих статус международных договорно-правовых актов и подлежащих обязательному соблюдению и выполнению независимо от положений внутреннего законодательства Грузии. Южная Осетия и Россия в формате СКК (и не только) неоднократно выступали с такими требованиями. Действия же Грузии по игнорированию подписанных ею международных договоров в рамках СКК создавали угрозу устоям системы международных договоров и представлявшие опасность для региональной безопасности на Кавказе со всеми вытекающими отсюда нежелательными последствиями, в том числе и для самой грузинской стороны.
В рамках Смешанной контрольной комиссии случались различные ситуации, которые проявили различные характеры конкретных людей. Настоящего уважения заслуживают осетинские и российские миротворцы, которые проявляли стойкость и выдержку, несмотря на многочисленные провокации, нападения, избиения, оскорбления и даже убийства и пытки. Вспомним и непоколебимость российского депутата Андрея Кокошина, который попал под обстрел грузинской стороны, но показал свою несгибаемость в защите интересов России и Южной Осетии.
Журналистов Южной Осетии и России, которые под обстрелами, ежесекундно рискуя жизнью, выполняли свой профессиональный долг. А однажды, во время религиозного праздника, спецназ Грузии захватил пришедших на святое место мирных жителей-осетин, отвез в отделение полиции Гори, где их несколько часов зверски избивали дубинками. Естественно, что южноосетинская часть СКК сразу же начала работу по их освобождению, но удивительно было то, что, услышав об этом, грузинский тележурналист залез на дерево напротив отделения полиции, заснял это и выпустил в эфир.
Одновременно в отделение полиции Гори прибыл глава Цхинвальского полевого офиса Миссии ОБСЕ в Грузии британский офицер Стивен Янг. В его присутствии заложников не избивали, и Янг оставался там до глубокой ночи, то есть до того, как были освобождены все заложники. Тем не менее, уже после освобождения, от этих зверских избиений в течение короткого срока в невыносимых мучениях скончалось несколько человек, в том числе видный представитель осетинской интеллигенции, настоящий подвижник, педагог с большой буквы, директор школы.
Как видно, к сожалению, позиция грузинской стороны, не выполнявшей важные решения СКК, снижало эффективность реализации принятых сторонами СКК решений. Подавляющее большинство из них не выполнялись грузинской стороной. Об этом свидетельствуют следующие конкретные факты, касающиеся некоторых нарушений с грузинской стороны, которые оказывали наиболее пагубное воздействие на общую ситуацию в зоне конфликта.
Грузинский батальон приказом МО Грузии № 24 от 23 января 2004 года выведен из состава ССПМ и подчинен МО Грузии. С 1 января 2006 года по 25 декабря 2006 года состоялось 5 его ротаций вместо 2; грузинская сторона перед началом вторжения хотела ознакомить с театром военных действий как можно больше своих военнослужащих, на что неоднократно указывала югоосетинская сторона. С 1 января 2006 года по 25 декабря 2006 года зафиксировано 13 нарушений Грузией воздушного пространства зоны конфликта. В зоне конфликта было выставлено 16 незаконных полицейских постов с грузинской стороны.
Без разрешения СКК и ССПМ Грузия ввела в зону конфликта тяжелую военную технику. Только с 1 января 2006 года по 5 марта 2007 года Грузия 2 404 раз открывала огонь в зоне конфликта. Грузия препятствовала свободному передвижению военнослужащих ССПМ, мирных жителей и грузов в зоне конфликта, осуществляя экономическую блокаду Южной Осетии. При этом напомним, что блокада является одной из форм ведения войны. Кроме того, Грузия осуществляла убийства, захваты в заложники, пытки и избиения миротворцев, представителей правоохранительных органов и мирных жителей в зоне конфликта силовыми структурами Грузии, препятствовала работе СМИ. В 2006 году не пропустили в зону конфликта французских журналистов, в частности, Симона Островского, съемочную группу российского ТВ и др., глушили передачи юго-осетинского ТВ, и в Ленингорский и Цхинвальский районы не пропускали югоосетинскую периодическую печать и осетинских журналистов…
Эти и другие вопросы выносились на рассмотрение СКК и по ним принимались конкретные решения, но и они были проигнорированы грузинской стороной.
Подобное поведение грузинской стороны подрывало механизмы СКК и ССПМ, которые до этого признаны международным сообществом как эффективные, хорошо себя зарекомендовавшие. Об этом свидетельствуют многочисленные заявления разных лет высокопоставленных должностных лиц ряда зарубежных государств, а также таких авторитетных (по крайней мере, в те годы) международных организаций как ООН, ОБСЕ и других, посещавших Южную Осетию в свете проблематики урегулирования грузино-осетинского конфликта.
Юго-Осетинская часть СКК работала в крайне напряженных условиях, в прямом смысле не щадя сил. Случалось, переговоры затягивались на несколько дней и даже ночей без минуты отдыха! Такая поистине самоотверженная работа подорвала здоровье наших представителей, ведь они пропустили через своё сердце и нервы все трагедии, всю боль нашего народа.
А сколько сил требовало отстаивание дипломатическими средствами интересов Отечества на вынужденных многолетних прямых переговорах и дискуссиях лицом к лицу с врагом! Коллектив Министерства по особым делам РЮО, в том числе и девушки, не прекращал работу даже под обстрелами, в том числе и 7 августа 2008 года, несмотря на ставшие уже привычными (!) гранатометные обстрелы Цхинвала, все были на работе, готовясь к мирным переговорам, которые были намечены на 8 августа. Даже дома, сидя под таким шквальным обстрелом в укрытиях, некоторые из них активно предавали информацию о происходящем, хотя сами были стопроцентно уверены, что до утра им не дожить…
«У меня был ребенок, девочка 3-х с половиной лет, тоже не спала всю ночь, тоже боялась, потом начали вести огонь по нашему зданию, наш подвал начал обрушаться. Я сидела и ждала, когда нас убьют, завалит наш подвал. Я надеялась, что мой ребенок умрет быстро, без мучений», – в ужасе вспоминала одна из них.
Раны дипломата миру не видны, но это не значит, что они меньше болят. Это дало о себе знать уже после победы и признания, и ряда важнейших участников с нашей стороны, настоящих патриотов Отечества, уже нет с нами.
Но мы обязаны помнить их имена, чтить их подвиг и дорожить плодами их работы, их борьбы.
