«Развитию осетинской художественной литературы, ее обогащению способствуют множество факторов, среди которых не последнюю роль играет издание новых книг, новых произведений на родном языке», – считает наш сегодняшний собеседник, кандидат филологических наук, профессор, автор десятков научных работ Гацыр Плиев. – Еще пару лет назад выход каждой новой книги было событием, при этом делом весьма хлопотным и затратным, книги зачастую приходилось издавать на собственные средства. Сейчас, в последние годы, после проведенной объемной работы руководства Госкомитета информации и печати по реанимированию издательской деятельности ситуация, слава Богу, значительно изменилась…».
Перечень книг, автором которых является Гацыр Плиев, к концу текущего года пополнится новыми изданиями. О своих новых книгах и ряде проблемных вопросов современной осетинской литературы Гацыр Гаврилович рассказал в беседе с нами.
– Художественная литература – это, пожалуй, единственная дисциплина, которая дает не только знания, но и играет огромную роль в воспитании, формирования каждой личности. Поэтому осетинская литература занимает одно из главных мест в числе приоритетов развития нашей нации. В осетинской литературе, начиная от бессмертных произведений великого Коста и до литераторов-современников нашли отражение жизнеописание, быт, богатые обычаи и традиции народа, религиозные мировоззрения и т.д. И, безусловно, именно в соприкосновении с творчеством наших величайших классиков мы, их потомки, ненавязчиво приобщаемся к своим истокам, развиваемся духовно, обогащая при этом глубоко сидящее внутри каждого такое объемное понятие как «ирондзинад».
Однако, та ситуация, в которой волею вызванных временем обстоятельств сегодня оказались наш родной язык и литература, вызывает вполне обоснованную озабоченность в первую очередь у нас, людей посвятивших практически всю жизнь работе в данном направлении. «Сæфынц ирон æвзаг æмæ литературæ» – сегодня, наверное, пришло время отказаться всем нам от простой констатации совершенно очевидного, и не просто бить в набат, но и конкретными действиями предлагать выход из сложившейся ситуации. Я уже много лет работаю в Юго-Осетинском государственном Университете (бывший ЮОГПИ) и вынужден признать, что с каждым годом в изучении осетинской литературы, как и других предметов на осетинских кафедрах, мы заметно сдаем свои позиции. Наша молодежь с каждым годом все больше теряет интерес к родному языку и литературе.
В этой связи мне часто вспоминается случай, когда на одном из вступительных экзаменов я спросил абитуриентов, кто из них живет по улице Гафеза. Встали трое. Тогда я спросил, почему улица, на которой они проживают, носит такое название. Молодые люди только пожали плечами. А ведь, согласитесь, это не просто какой-то пробел в знаниях по родной литературе, это свидетельствует о ее полном незнании. Более того, большинство сегодняшнего молодого поколения на вопрос о том, кого из осетинских писателей они могут назвать, они изрекают лишь имя незабвенного Коста. При этом, к великому для всех нас стыду, это не означает, что они знакомы с его творчеством. Большинство навскидку не могут назвать даже пару произведений основоположника осетинской литературы, и знают его имя зачастую только по той причине, что оно больше на слуху. Между тем, осетинская литература – это далеко не только Коста. Не говоря уже о выдающихся Секъа и Елбыздыхъо, XIX и начало ХХ вв. дало нам множество, без преувеличения, гениальных поэтов и прозаиков, многие из произведений которых стали настоящими шедеврами осетинской литературы.
Начиная с 60-х годов прошлого века я много работал над исследованием истории осетинской литературы, в разное время мои научные работы о жизни и творчестве наших классиков и современников публиковались в журнале «Фидиуæг» и газете «Хурзæрин». За этот долгий временной промежуток собралось немало и такого материала, который до сих пор нигде не публиковался. Это касается неизвестных или до сих пор малоизвестных фактов из биографий многих наших писателей, их неопубликованных и не внесенных в учебные программы произведений. Часть своих работ я решил объединить и выпустить в виде отдельной книги. «Фæлтæртæ æмæ азтæ» – это книга об осетинских писателях, людях, благодаря которым появилось вообще понятие «осетинская литература» (Коста, Секъа), людях, которые приумножали наследие, оставленное первым поколением осетинских писателей и значительно обогатили литературный фонд нации (Беджызаты Чермен, Нигер, Плиты Грис, Хъамбердиаты Мысост, Туаты Дауыт, Боциты Барон, Дзесты Куыдзæг и мн. др.) Эта книга станет вспомогательной для всех, кто изучает или преподает осетинскую литературу, для всех, у кого есть желание узнать о родной литературе больше, чем есть в современных школьных учебниках.
– Первая половина XX века стала периодом значительного рывка вперед в деле обогащения и развития национальной литературы. Десятки имен, каждое из которых стало признанной величиной в классике осетинской литературы, говорят о невероятном национальном подъеме в те годы. Можно сказать, Осетия буквально пестрила талантами творчески одаренных представителей нации. Бесспорно, здесь определенную роль сыграло влияние эпохи, в то же время богатство языка, собственный стиль каждого отдельно взятого писателя позволяли им занимать собственную нишу на литературном Олимпе. С чем, на Ваш взгляд, уместно увязать столь массовое увлечение художественной литературой в те трудные, зачастую смутные времена?
– Если говорить об уровне образования, то все наши писатели начала XX века по тем временам были людьми весьма образованными. Однако в их становлении и творческом развитии главенствующим, на мой взгляд, было все же не образование. Талант этих людей развивался благодаря особому, и в тоже время естественному, патриотическому бытию, которым насквозь была пронизана Осетия того периода. Ну, и основную роль, безусловно, сыграла среда, в которой все они родились, росли и мужали. Почти все наши именитые поэты и прозаики являются выходцами из сельской местности. Они росли в среде, где не знать и не чтить национальные обычаи считалось не просто позорным, это, если хотите, невозможно было по определению. Богатейшие речевые обороты наших предков, устное народное творчество, прекрасное знание традиций и обычаев своего народа, æгъдау во всех его проявлениях – все это формировало их речь, язык, стиль общения и даже динамику будущих произведений, вышедших впоследствии из-под их пера. Сельская местность в те годы была густонаселенной, особенно в высокогорье. В то же время, в виду ее труднодоступности жители осетинских сел имели своеобразную защиту от какого-либо воздействия других языков. Люди разговаривали только на родном языке и воспитывали своих детей в национальных традициях. Почти во всех селах были свои таурæгъгæнджытæ, знатоки фольклора, которые свои глубокие познания передавали младшим поколениям. Наш язык, наша литература в ту пору развивались в первую очередь именно по той причине, что большинство осетин общались между собой именно на родном языке.
«Что делать, чтобы наш язык развивался?» – с этим вопросом я однажды обратился к корифею осетинской науки, гениальному Васо Абаеву, и получил вполне «говорящий» ответ: «Цæмæй æвзаг рæза, уый тыххæй йыл дзурын хъæуы…». В подтверждение этих слов хочу также привести пример из собственных жизненных наблюдений. В 1942 году я пошел в первый класс Рукской средней школы. За весь период, пока я там обучался, т.е. до начала 50-х годов, изучение родного языка и литературы фактически не велось. Это была национальная школа, где 7 часов в неделю было отведено грузинскому языку, 5 – русскому и всего 2 (!) – родному. Но это не мешало нам любить свой язык, почти все мои сверстники были увлечены творчеством Коста и Секъа, с упоением «поглощали» «Нарты кадджытæ». В нашем ущелье было много старцев, которые в совершенстве знали фольклор осетинского народа. Одним из них был мой отец Гæбила. Он располагал достаточно глубокими знаниями о Нартском эпосе, рассказывал их, одновременно играя на хъисфæндыр. Почему я об этом вспомнил? Потому что именно в таких условиях, в такой среде воспитывались и писатели, о которых мы говорим. Мне не раз приходилось слышать мнения многих специалистов, исследователей литературы о том, что язык, стиль писателей, становление которых пришлось на 20-30-е годы прошлого века, отличается каким-то невероятным богатством, глубиной, колоритностью и т.д. (Беджызаты Чермен, Хъуылаты Созырыхъо, Барахъты Гино, Кочысаты Сæрмæт и др.). С этим нельзя не согласиться, но ведь по-другому и быть не могло – в условиях, когда богатство языка, его всестороннее знание были массовыми.
– Почти все осетинские писатели начала XX века ушли из жизни на пике своего творческого пути, но осталось их богатое наследие, подхваченное уже последующим поколением талантливых представителей осетинского народа. Сегодняшние реалии таковы, что преемственность поколений в литературе нарушена. Почему это произошло и можно ли ожидать изменения ситуации в ближайшей перспективе?
– Жизненный путь большинства осетинских писателей того периода, действительно, закончился весьма трагично. Это были смутные времена, обернувшиеся для нашего народа воистину национальной Трагедией. Причем, многие из них ушли из жизни не дожив даже до 30 лет. Вы только вдумайтесь – 22 года, 28 лет, 31 год... Многие даже не успели раскрыть и 10% заложенного в них потенциала, и еще неизвестно до какого уровня мастеров они бы могли дорасти. Осетинских писателей первой половины XX века помимо туберкулеза, «косили», в первую очередь, кровавые репрессии сталинского периода. В 1937 году были расстреляны и погибли в застенках НКВД десятки осетинских писателей. После долгих лет ссылки того периода смогли вернуться лишь Дзесты Куыдзæг и Хъороты Хъазбег, да и те с серьезно подорванным здоровьем.
Кроме того, на фронтах Великой Отечественной погибло более 50 молодых писателей. Те немногие произведения, которые они оставили после себя, говорят об их ярких самобытных талантах и большом творческом потенциале. Вообще, потери для осетинской литературы вплоть до 1945 года были колоссальные. Тем не менее, спустя неизбежный в таких условиях период безвременья, во второй половине XX века, наша литература получила «второе дыхание». Что же касается сегодняшней ситуации, то она также вызвана, прежде всего, веянием времени. (Дуг йæ бон калы). Те писатели, которые у нас еще остались, и становление которых пришлось на 70-80-е годы, продолжают работать. Но молодого поколения не видно и, думается, в ближайшие годы ситуация не изменится. Молодежь не читает художественную литературу на родном языке, не интересуется публикациями в периодической печати. Что и говорить, но за тираж нашей единственной газеты на родном языке – «Хурзæрин» – нам должно быть стыдно. Обезлюдели наши села, где веками свято чтились ирон фарн æмæ æгъдау. Мне крайне трудно упрекать сегодняшнее молодое поколение в незаинтересованности нашими национальными достояниями, в то время, как у них нет фактически возможности посмотреть хороший спектакль, поставленные на основе произведений наших классиков. Театр – это место, где молодежь может учиться богатству речи и красоте движений, а его у нас попросту нет. Ведь мы все понимаем, что нахождение театра в здании Совпрофа, это, по меньшей мере, несерьезно. Особенно же удручает в нынешней ситуации, что подспудно сокращается и численность тех, кто на родном языке попросту разговаривает.
Из любой ситуации, говорят, есть выход, но в нашем случае он сложный, требующий не года и не двух, а гораздо более длительного промежутка времени для мер по выходу из кризиса. Такие проблемы, которые у нас есть в сфере языка, литературы, да и в духовности в целом, ведут нацию к пропасти. Выход из ситуации не может обозначиться вот так сразу. Мы потеряли несколько поколений, для которых родной язык и литература, по сути, стали как иностранные. В 30-40 лет, и даже в 25 человеку уже трудно что-либо навязать, заставить учиться, если нет внутреннего стремления. Поэтому мы должны работать с тем поколением, которое сегодня приходит в наши школы. Мы должны увеличить количество часов по родному языку и литературе. Ежедневно в каждом классе должен быть один урок по осетинскому. По большому счету, ответственность в вопросе популяризации родной литературы ложится и на СМИ. Мы предаем забвению наших выдающихся писателей, благодаря которым, собственно, и имеем литературу, считающуюся по праву гордостью нации. Почему нельзя сделать так, чтобы в эфире нашего национального телевидения звучали бессмертные произведения классиков осетинской литературы. В советское время на юго-осетинском радио вполне успешно шла передача «Фысджытæ микрофоны раз». Думаю, ее телевизионный формат не трудно реализовать, но никто в этом, к сожалению, не заинтересован. Пока единственным реальным шагом по выходу из сложившейся ситуации является инициатива Министерства образования о введении обучения в дошкольных учебных заведениях на родном языке. Будем надеяться, что это новшество в будущем даст нам повод для гордости.
– Гацыр Гаврилович, недавно еще одна Ваша книга вышла в свет под грифом Госкомитета информации, и печати – «Ирвæдæны зиууæттæ» о мастерах юго-осетинской сцены. На какую читательскую аудиторию она рассчитана?
– Прежде всего эта книга, конечно же, для среднего поколения и молодежи, которым не удалось увидеть воочию сценическое мастерство старшего поколения именитых актеров нашего драмтеатра. Дзаттиаты Сона, Дзæхаты Дзæбидыр, Цоциты Нина, Гаглойты Варя, Туаты Зураб, Цæбиты Нина и многие другие яркие, самобытные и талантливые звезды осетинской сцены, которые способствовали становлению и развитию профессионального осетинского театра. Этих людей должны знать и последующие поколения. Книга состоит из отдельных очерков, в которых есть место и моим личным воспоминаниям об этих выдающихся актерах, с которыми мне посчастливилось быть лично знакомым…
