Август 2008-го. Пять дней войны. 11 лет спустя. Рассказывают журналисты, находившиеся в Южной Осетии
Тимур Кусов, директор ГТРК «Алания», председатель Союза журналистов РСО-А:
С первых чисел августа 2008-го наша служба информационных программ ГТРК «Алания» работала в особом режиме. Приходилось часто выдавать экстренные выпуски региональных «Вестей». Однажды около часа ночи, чтобы не терять время на сборы бригады, я сам вышел в прямой эфир без режиссеров и операторов: их заменили наш директор Сергей Таболов, (тогда я работал его заместителем) и продюсер Тамерлан Бутаев. Командир осетинского батальона миротворческих сил Казбек Фриев на прямой связи с нашей студией рассказал тогда, что грузинские снайперы начали обстреливать не только силовиков, но и мирных жителей, в ход пошли и минометы, сообщалось о погибших и раненых…
Надо было выдвигаться в Цхинвал, и мы запланировали мою командировку. Сперва на 6 августа, но пришлось отменить – снова незапланированные эфиры… К вечеру 7 августа весь комплект съемочного оборудования был уже в багажнике нашей служебной «семерки». После полуночи вся бригада новостей ГТРК была поднята по тревоге.
Сергей сообщил, что в сторону Юга уже направляется глава Северной Осетии Таймураз Мамсуров – он находился в отпуске в Кисловодске и, взяв такси, выдвинулся по направлению к Транскаму. «У него будет только одно место», - сказал шеф, и я, не раздумывая, ответил, что готов ехать.
В Алагире я пересел в «патрульку», и в следующее мгновение мы были уже в пути. Когда спустились с Рокского перевала, нашу дорогу перегородила «Нива»: сотрудники спецслужб попытались запретить нам двигаться дальше, рассказав, что проехавшая перед нами колонна с гуманитарной помощью попала под авиаудар, есть погибшие… «Если там гибнут люди, я должен быть там», - отрезал Мамсуров, и мы продолжили свой путь.
НТВ тогда второпях сообщило, что под бомбежку попала колонна с автомобилем главы Северной Осетии, об этом нам рассказал подъехавший за нами собкорр Максим Березин, но, убедившись, что это не так, тут же позвонил в Москву и дал опровержение.
В райцентр Дзау начали подвозить первых раненых с Зарской дороги. Парня, попавшего в объектив моей камеры, всего в крови и в пыли, начали оперировать прямо здесь. «Меня расстреляли из автомата», - эта фраза, сказанная им уже в полусознательном состоянии, врезалась в память… «Это уже тринадцатый, – успевает уделить мне несколько секунд врач Дзауской районной больницы, – мы оказываем первую помощь и сразу отправляем в Северную Осетию, в Нузальскую больницу».
В небе кружила авиация. «Наши?» - пронеслось в толпе убегавших от войны стариков и женщин с детьми. «Грузины… Грузины…» - вторили друг другу ответные голоса. Это были Су-25 военно-воздушных сил Грузии. В полевом штабе спешным порядком наносились на карты цели. На позициях разворачивались боевые машины. Российские военные готовились к ответным авиаударам. «Наши» уже на подлете», - сообщили со ссылкой на командующего армией генерала Хрулёва.
Телефон работал с перебоями, но Асхат Кокаев, в то время телеоператор канала «Russia Today» (ранее мы вместе работали в корпункте RT во Владикавказе), мне дозвонился. Его вместе с коллегами отправили в Южную Осетию в ночь на 8 августа через Грузию – ребята узнали о войне только на взлетной полосе, когда самолет Москва-Тбилиси уже оторвался от земли. Вы можете себе представить, чего стоило российским журналистам, один из которых был осетином, добраться до Цхинвала в ту адскую ночь!
Но… Не буду вдаваться в подробности, Асхат рассказывал о них в своих публикациях… Отмечу лишь, что «разведданные», полученные тогда от него по телефону (на его глазах колонна грузинских танков уже после того, как замолчали «Грады», входила в Цхинвал) и тут же переданные мной в штаб, возможно, сыграли свою роль в тот стратегически важный момент принятия решений…
В небе вновь показались два грузинских истребителя. Не успев попасть по живым мишеням в первом круге, они заходили на второй… В этой короткой паузе мы успели унести ноги… Приехал Саша Сладков на машине, которую дала ему Ирина Таболова, а я на этой же машине вернулся перегонять снятый материал в Москву для канала «Россия» и готовить эфир ГТРК «Алания»…
А потом были многодневные командировки в Цхинвал, ставший для меня родным… Родным, потому что там живут люди, которых я очень люблю…
