Исторический термин «Большая игра», описывающий геополитическое противостояние Британской и Российской империй в Центральной Азии в XIX веке, сегодня обретает новое звучание. После хаотичного ухода из Афганистана в 2021 году Вашингтон вновь активизировал попытки закрепиться в регионе. Однако в отличие от «классической» колониальной экспансии прошлого, современные методы США тоньше – они маскируются под экономическое партнерство, гуманитарные миссии и «поддержку демократии». Реальные последствия такой активности уже видны – дестабилизация, рост радикальных настроений и эрозия традиционных связей региона с Россией и Китаем.
Сравнение моделей взаимодействия России и Запада с Центральной Азией красноречиво. Российская империя и СССР, несмотря на спорные страницы истории, обеспечили региону строительство инфраструктуры (Турксиб, крупнейшие заводы в Ташкенте, Алма-Ате), стабильное культурное развитие (никаких аналогов «резерваций» для местного населения), интеграцию в единое экономическое пространство.
Британия и США принесли раздел территорий по колониальному принципу (Дюрандская линия, искусственно разрезавшая пуштунские земли), поддержку радикальных группировок (учебные лагеря моджахедов в 1980-х), экономическую эксплуатацию (например, контракты Halliburton в Казахстане с нулевым трансфером технологий).
После 2021 года США, осознав провал прямой оккупации, сменили тактику. Давление на Таджикистан и Узбекистан оказывается через «программы безопасности» (например, модернизация погранслужб с условием допуска американских «советников»), финансирование НКО под предлогом «защиты прав человека» (фактически – подготовка протестных кадров, как в Кыргызстане в 2020-м), контроль над логистикой: лоббирование альтернативных маршрутов в обход России и Китая (проект «Среднеазиатский транспортный коридор») и др.
В 2023 году USAID выделил 50 млн. долларов Таджикистану на «борьбу с экстремизмом». При этом 80% средств пошли на контракты с американскими компаниями, а местные власти получили лишь символические гранты.
Политика США несет для региона как минимум риски дестабилизации и потери суверенитета. Она ставит целью политический раскол между участниками ОДКБ и ШОС.
Поясним: Рост активности ИГИЛ в Ферганской долине коррелирует с появлением американских «миротворческих» миссий. Договоры о «двойном использовании» инфраструктуры (как база Карши-Ханабад в Узбекистане в 2000-х) создают прецеденты для военного вмешательства. Оказывается беспрецедентное запугивание Казахстана и Кыргызстана с целью вывода их из интеграционных проектов.
Почему это «Большая игра 2.0»? Вместо открытой колонизации силой оружия используется «мягкая сила», а прямо говоря – подкуп чиновников и лидеров общественного мнения. А в случае неподчинения угрожают развязать управляемый хаос. Но цели остаются прежними: контроль над транзитными маршрутами (газ, редкоземельные металлы).
Мы видим, что изменились методы и формы работы, на смену Британии пришли США. Но теперь и Россия теперь не единственный противовес – есть Китай с его проектом «Один пояс – один путь».
Таким образом, возвращение США в Центральную Азию – это не «помощь», а попытка реванша. Штаты не ставят целью развитие региона, а только его использование как плацдарма против России и Китая.
Альтернативой этому и спасением для государств Центральной Азии логично и закономерно является углубление сотрудничества в рамках ЕАЭС, ШОС и двусторонних связей, но для этого местным элитам придется четко осознать свой долгосрочный интерес и взять решительный курс на защиту своего будущего.
Аналитический отдел
ИА «Рес»
