В 2004 году 16 марта грузинскими спецслужбами из приграничного с Грузией югоосетинского села Арцев был похищен гражданин Южной Осетии Марик Дудаев. Во время похищения он получил пулевые и ножевые ранения, но выжил. Как сообщали грузинские официальные представители, Дудаев был задержан по подозрению в причастности к диверсии на грузинской железной дороге между Тбилиси и Мцхета, которая произошла утром того же дня. В 2005 году Тблисским городским судом, по сфабрикованным обвинениям в грабежах, вымогательствах и убийствах Марик Дудаев был приговорен к 23 годам тюремного заключения.
Южная Осетия на протяжении многих лет требовала его освобождения, но безрезультатно. Ночью седьмого июня 2013 года Марик Дудаев по решению грузинского суда был освобожден из тюрьмы, попав под амнистию. В интервью ИА «Рес» Марик Дудаев рассказал о обстоятельствах своего похищения, событиях, этому предшествовавших и годах, проведенных в грузинской тюрьме
- В советское время мое родное село Арцев считалось самым большим селением не только в Цхинвальском районе, но и во всей Южной Осетии. Неофициально село было разделено на две части – осетинскую и грузинскую. В1989 году, когда стали проявляться первые признаки грузинского национализма, направленного против осетин, я был учеником девятого класса Арцевской средней школы. В грузинской части нашего села проживало несколько националистов, которые регулярно занимались грабежом имущества осетин. Впоследствии осетин начали убивать. Безграничная любовь к своему народу и чувство справедливости не позволили мне не встать на путь борьбы с несправедливостью и защиты своего отечества.
Географическое расположение села Арцев, удаленность от Цхинвала, и то, что он был окружен грузинскими селами, делало его мишенью для грузинских националистов - осетины были в их полном распоряжении, и некому было за них заступиться. Я предупреждал – «кто пойдет в мое село с целью навредить, ограбить, убить будет расстрелян в упор». Однозначно, это не нравилось главарям грузинских бандформирований, поэтому за мою голову была объявлена высокая цена. Для них было унизительным то, что я «какой-то там осетин» закрываю им путь в село.
Позже случилась трагедия – в мое отсутствие вооруженная банда грузин пришла в село, угнала весь скот, разгромила дома осетин и увезла их имущество. Они пришли и в наш дом, после чего мой отец прожил еще несколько дней и умер. С того дня я встал на путь борьбы и мести, как и полагается настоящему осетину.
На меня было совершено несколько покушений грузинскими спецслужбами, но я не мог позволить себе покинуть свое родное село – свое будущее я видел только там.
- Расскажи об обстоятельствах похищения, как это произошло?
- После ввода миротворческих сил в зону конфликта, я взялся за восстановление родительского дома, которое было сожжено грузинами – построил ферму, купил яблоневый сад. Появилась надежда, что миротворцы защитят осетин от грузинских бандитов. К сожалению, я был неправ… В 2004 году на моей собственной ферме десяток грузинских спецназовцев устроили мне засаду. Утром, когда я со своим другом и однофамильцем Славиком Дудаевым приехал к своей ферме, у ворот по нам был открыт огонь из автоматов без предупреждения.
- Ты получил тяжелые ранения во время этого нападения…
- Я получил семь пулевых ранений брюшной полости и конечностей, один спецназовец даже произвел в мое сердце контрольный выстрел, но он промахнулся, пуля прошла навылет, и это позволило мне остаться в живых. Значит, так угодно было Всевышнему.
В день моего задержания грузинские каналы начали программы новостей с кадров, показывающих мое тело в бессознательном состоянии. Кадры сопровождались текстом, из которого следовало, что при попытке взорвать железнодорожную полосу недалеко от Тбилиси был задержан уроженец Южной Осетии. Мне давали характеристику: бандит, убийца, террорист, насильник… Говорят, на следующий день президент Грузии Михаил Саакашвили по этому поводу выступил по телевидению и с восторгом говорил о том, что в «Дзауском районе (!!!) был задержан банди и рецидивист Марик Дудаев». По мнению Саакашвили, с моей поимкой, наконец, восторжествовала справедливость. Однозначно, понятно, как ко мне могли относиться в тюремной больнице и следственном изоляторе после такого выступления. Я был в полушаге от смерти, скажу больше – я смотрел смерти в глаза. Мои родные сделали все возможное, чтобы мне как-то помочь. Они заплатили большие деньги и меня прооперировали, удалили несколько пуль. Одну пулю, застрявшую в ребрах рядом с сердцем вытаскивать не стали, возможно думали, что я и так уже не жилец.
- Какую помощь тебе оказывали международные правозащитные организации?
- Спустя примерно год, когда я был осужден на 23 года, меня начали посещать иностранные правозащитники. Много хлопотала за меня наша известная правозащитница Лира Козаева. Она присутствовала на всех судебных процессах, которые длились целый год. Я очень многим обязан этой женщине и до конца своей жизни буду молиться за нее. Еще я благодарен сотрудникам Международной Миссии Красного креста. Благодаря им, я получал весточки от своих родных. Моя жена на тот момент ждала ребенка и о том, что родилась маленькая Донна, я также узнал из письма, которое мне передали через Красный Крест.
- Как с тобой обращались в тюрьме? То, что ты осетин влияло на отношение других заключенных?
- В тюрьме свои законы. Криминальный мир не признает национальностей - здесь акцент ставится на статью, по которой ты отбываешь наказание. Криминальные авторитеты обосновывают свое уважение другими принципами и по понятиям криминального мира я - уважаем. Тюрьма для сильных людей – это тяжелый жизненный опыт и он многому учит – слабых ломает, сильным позволяет становиться сильнее. Я годами и месяцами не видел дневного света.
Однажды мне с большим трудом удалось достать фотографию, где запечатлены Дмитрий Медведев и Эдуард Кокойты, обменивающиеся рукопожатиями. Фотографию приклеил в тюремной камере, за что впоследствии поплатился. В течение нескольких месяцев меня держали в карцере без света и практически без еды. Можно предположить, что осознавая безысходность ситуации, могли появиться мысли о самоубийстве, но скажу откровенно – их не было. Характер не позволил наложить на себя руки, а вот умереть, уйти тихо хотелось не раз… В тяжелых жизненных ситуациях люди ведут себя по разному – кто-то обращается к Богу, кто-то становится озлобленным и встает против всего мира. Я не озлобился, я отдал предпочтение Богу! Я всегда себе говорил – «выйду, чего бы мне это не стоило». После событий августа 2008 года у меня вообще открылось второе дыхание.
- Ты общался с другими заключенными осетинами?
- Тюрьма, в которой меня содержали, была предназначена для особо опасных, по мнению грузинских властей, преступников. В одно время сюда на некоторое время завезли наших осетинских ребят, которым было предъявлено пожизненное заключение по обвинению в теракте, совершенном в Гори в феврале 2005 года. Я с ними не встречался лично, но через криминальных авторитетов регулярно передавал им «приветы». Это значит, что они были под покровительством, и внутри им ничто не угрожало. Позже они были переведены в другую тюрьму, но я думаю, что и сейчас они в абсолютной безопасности.
Находясь сегодня на свободе, я активно работаю над тем, чтобы осуществить свою давнюю мечту – освободить из грузинских застенков ребят, которые до сих пор остаются «там». Я уверен, что моя мечта неизбежно сбудется – это всего лишь вопрос времени.
- Расскажи, чем планируешь заняться сейчас?
Очень много задумок я планирую воплотить в жизнь. Накануне я поступил в наш университет на факультет Муниципального управления. Десять потерянных лет жизни… надо как-то эту пустоту заполнить. В дальнейшем планирую баллотироваться в Парламент нашей Республики, потому что я человек из народа и вижу свое будущее только в служении ему! У меня с Южной Осетией, моей Родиной – одна судьба, мы шли к долгожданной победе трудно и долго. Теперь главное применить свои силы и опыт в нужном русле – служении своему народу.
