Сегодня Южная Осетия отмечает очередную годовщину ввода миротворческих сил. 14 июля 1992 года в зону грузино-осетинского конфликта были введены Смешанные силы по поддержанию мира и правопорядка (ССПМ), в состав которых вошли миротворческие батальоны от Российской Федерации, Северной Осетии и Грузии. Об уникальности этого формата, эффективности работы ССПМ в интервью ИА «Рес» рассказал глава администрации президента Южной Осетии Борис Чочиев, долгое время возглавлявший югоосетинскую часть Смешанной Контрольной Комиссии
- Насколько важным был для Южной Осетии ввод миротворцев в составе ССПМ? Сумели ли они справиться с поставленными перед ними задачами?
– Ввод миротворческих сил в зону конфликта для Южной Осетии был не просто важным, но спасительным. Война продолжалась уже полтора года. И не просто война, а самое настоящее истребление и изгнание мирного осетинского населения не только в Южной Осетии, но и в Грузии. Причем эти преступления совершались именно по национальному признаку. В официальной, государственной прессе Грузии публиковались антиосетинские статьи, в которых осетин называли и «агентами Кремля», и «агентами КГБ», и «пришельцами на грузинской земле» и т.д., и т.п. В предвыборные периоды все кандидаты соревновались между собой в осетинофобии и побеждал тот, кто выльет на осетин больше грязи. Широко проводилась антиосетинская истерия во всех СМИ, что не могло не оказать соответствующего зомбирующего воздействия на умы жителей Грузии. Есть множество свидетельств, когда мирные сельские жители, подвергавшиеся истязаниям, на свой вопрос: «За что вы меня пытаете?» получали ответ: «За то, что ты – осетин». Коротко и ясно. Было сожжено и разграблено 117 осетинских сел. Хочу обратить внимание, что в ответ осетины не тронули ни одного грузинского села. Мы и тогда проявляли высокую гуманность, однако это, к сожалению, не было оценено грузинской стороной, которая воспринимала это лишь как проявление слабости.
В Северную Осетию были вынуждены бежать более ста тысяч мирных жителей из Южной Осетии и Грузии. И без того густонаселенная республика с трудом справлялась с таким невероятно огромным количеством беженцев. Ситуация уже обострялась и в самой Северной Осетии. Руководство Российской Федерации, которая считала себя правопреемником СССР и по праву чувствовала свою ответственность за процессы, протекающие на постсоветском пространстве, начало работу по принуждению Грузии к подписанию соглашения о вводе миротворческих сил. Этому способствовала и активная позиция прогрессивных политических партий и общественных организаций России, для которой осетины всегда были братским народом, и она не могла спокойно смотреть на нашу трагедию.
Соглашение было подписано в конце июня 1992 года и уже 14 июля 1992 года миротворцы вступили на землю Южной Осетии. Следует отметить, что время между этими двумя датами грузинская сторона использовала для интенсификации артиллерийских и ракетных обстрелов Цхинвала, Знаура и других преимущественно осетинских населенных пунктов, в результате чего погибло много людей. То есть, зная, что скоро придут миротворческие войска, что захватить Южную Осетию не удастся, Грузия все-таки продолжала эти обстрелы, чтобы убить как можно больше осетин. Это нашему народу надо помнить каждую минуту.
Миротворцы вначале назывались Смешанными силами мира и правопорядка (ССМП), однако впоследствии с них были сняты правоохранительные функции и их переименовали в Смешанные силы по поддержанию мира (ССПМ). Я считаю, что со своей задачей они справились. Да, были допущены трагические инциденты, когда в результате бездействия миротворцев были убиты граждане Южной Осетии, однако в целом, если сравнивать с миротворческими операциями других стран в других регионах мира, самой успешной является именно миротворческая операция в зоне грузино-осетинского конфликта.
- Формат смешанных миротворческих сил считается уникальным. Расскажите, как родилась идея именно такого состава миротворческого контингента, оправдало ли себя это решение в последующие 16 лет?
- Формат ССПМ действительно был уникальным, потому что обычно в других странах миротворцы представляю из себя военные формирования третьих стран, не участвовавших в войне. А здесь, помимо России, в состав миротворческих сил вошли и вооруженные формирования самих сторон, участвовавших в конфликте – Южной Осетии и Грузии. Хотя это было неожиданностью для многих, вплоть до прихода к власти в результате антиконституционного переворота в Грузии Михаила Саакашвили, такая схема себя оправдывала и работа миротворческих сил отличалась слаженностью, редкой для миротворческих операций, к тому же в таком необычном, уникальном формате.
- Вы много лет возглавляли югоосетинскую часть СКК, знаете изнутри ее работу и деятельность ССПМ. Каким образом строилась работа СКК и ССПМ? Трудно ли было договариваться с грузинской частью миротворческого контингента во время обострения ситуации?
- Смешанная контрольная комиссия изначально состояла из трех частей – Российской, Северо-Осетинской и Грузинской. Южная Осетия вначале не была признана стороной в конфликте. Смешанной контрольной комиссии были приданы Смешанные силы мира и правопорядка, которые были призваны выполнять решения СКК. А эти решения принимались по принципу консенсуса. То есть, если даже одна сторона не согласна за какое-то решение, то решение не принимается. СКК, созданная в 1992 году, свою задачу по разведению сторон и водворению мира выполнила и наступила пауза в работе СКК. Однако начиная с 1994 года начали раздаваться призывы к ее возобновлению. Южная Осетия с этим была не согласна, так как не имела непосредственных рычагов влияния на принимаемые решения. Руководство Республики согласилось только после того, как Южная Осетия получала международно признанный статус равноправной стороны в переговорном процессе и право непосредственно влиять на принимаемые решения. Таким образом, в СКК появилось уже четыре стороны. С 1994 года в работе СКК на регулярной основе получила право участвовать СБСЕ (ныне – ОБСЕ), которая была не стороной в переговорах, а имела статус участника. Также по мере необходимости на заседания СКК и встречи Сопредседателей приглашались представители УВКБ ООН, Еврокомиссии и некоторых других международных организаций.
Ответить на вопрос о том, трудно ли было договариваться, хочу напомнить, что грузинская сторона – это та сторона, которая еще недавно проводила государственную политику уничтожения или изгнания осетин с родной земли, которая проводила политику всесторонней изоляции и блокады Южной Осетии, и в этих условиях тот факт, что удалось добиться подписания таких важных для Южной Осетии Российско-грузинских межправительственных соглашений о восстановлении зоны грузино-осетинского конфликта, а затем – о взаимодействии по укреплению доверия и реабилитации зоны конфликта – это поистине выдающееся достижение.
Чем же хороши эти документы? В них содержались важные положения, которые наша сторона успешно использовала в пользу нашего народа. Для примера приведу один небольшой факт. Когда грузинская сторона начала называть поставки электроэнергии из России контрабандными и требовала прекратить их, угрожая давлением со стороны Запада, мы просто предъявили им текст межправительственного соглашения от 2001 года, где написано, что Грузия дает поставкам электроэнергии из России в зону грузино-осетинского конфликта положительную оценку. И таких случаев было много. Когда грузинская сторона, уже при Саакашвили пыталась предъявить какие-то претензии и выдвигать какие-то обвинения, мы доставали ранее подписанные соглашения, которые рассыпали в прах все их обвинения. Вся наша политика в рамках переговорного процесса была построена на неукоснительном соблюдении международного права, ранее подписанных соглашений, поэтому в глазах российских и международных представителей наша позиция обоснованно выглядела всегда более аргументированной и заслуживающей уважения и доверия.
- Что изменилось в деятельности миротворцев со сменой власти в Грузии в 2002 году?
- После смены власти в Грузии администрация Саакашвили взяла курс на саботирование переговорного процесса. Ставка была сделана на «гуманитарный штурм», раздачу минеральных удобрений, в надежде на то, что при виде удобрений обрадованные осетины забудут многовековую борьбу наших предков за национальную независимость и вприпрыжку бросятся в объятия Грузии. Когда это не сработало, грузинское руководство уже перешло к силовым акциям. Сразу же после переворота личный представитель Шеварднадзе, руководитель грузинской части СКК Ираклий Мачавариани был снят со своей должности и несколько месяцев на его место никого не назначали. Было неясно, кто будет возглавлять переговорный процесс с грузинской стороны. Были созданы несколько ведомств, которые вели между собой борьбу за эту сферу, но, в конце концов, под нажимом и России, и ОБСЕ, были вынуждены вернуться к тому формату, который был международно признанным и который был утвержден ранее подписанными соглашениями. Руководителем грузинской части СКК был назначен кинорежиссер Георгий Хаиндрава в ранге госминистра Грузии. Однако, несмотря на высокую должность, на него оказывалось постоянно давление со стороны и министра обороны Грузии, и министра внутренних дел Грузии, хотя он был госминистром, а они – простыми министрами. Думается, что он не хотел военного развития ситуации, об этом говорит и тот факт, что после направленных против СКК шагов Саакашвили он сделал решительное официальное заявление в поддержку формата СКК и в защиту мирного урегулирования, и буквально на следующий же день был отправлен в отставку.
В деятельности же министров изменилось то, что был сменен командующий миротворческим батальоном. Вместо арестованного по надуманному обвинению Михаила Кебадзе был назначен Мамука Курашвили, который поначалу миролюбивой риторикой уверил всех в своей приверженности делу мира, однако дальнейшими поступками показал, что на самом деле делал эти заявления из карьерных соображений, чтобы все стороны согласились с его назначением, а на самом деле был одним из организаторов и командующих военной агрессии Грузии против Южной Осетии и России в 2008 году.
Сам факт, что грузинские миротворцы в 13.00 оставили свои позиции и заставы и присоединились к войскам Грузии, которые стреляли в их вчерашних коллег – осетинских и российских миротворцев, говорит о том, что изменилось в деятельности грузинского батальона ССПМ со сменой власти в Грузии.
- За время Вашей работы в СКК Вы стали свидетелем многих процессов, знаете о них не понаслышке, из первых рук. Многое из этого до сих пор не известно широкой общественности. Не собираетесь ли Вы рассказать о них, к примеру, написав об этом книгу?
- Весь период деятельности СКК – это целый этап, интереснейший и насыщенный этап в истории нашей Республики. Мы сейчас систематизируем имеющийся материал, и ведем работу над книгой, уже даже есть рабочее название. В ней хотим собрать не только заявления для СМИ и официальные письма Юго-Осетинской части СКК другим участникам переговорного процесса, но и международные нормативно-правовые акты, которые были подписаны в рамках СКК, а также все протоколы СКК, которые были подписаны с 1992 года.
Думается, эта книга будет интересна и журналистам, и дипломатам, и политикам, и историкам – всем, кому небезразличен великий и славный путь, пройденный нашей Родиной.
