«Прошло много лет, но каждый день перед глазами — озверевшие лица женщин и мужчин села Еред, которые, как настоящие хищники, живьем растерзали наших невинных граждан», — вспоминает Зарина Гагиева, вместе с семьей оказавшаяся в руках этих нелюдей 18 марта 1991 г.
Трагическая «удача»
Было холодное весеннее утро. Очередные новости для сельчан опять не утешительны — убили еще одного жителя села. Эта новость взбудоражила жителей села Коркула. Каждый для себя решил, при первой же возможности уехать и спасти своих родных. Уехать были готовы многие, но как? Этот вопрос встал ребром практически перед каждым жителем не только Коркула, но и близлежащих населенных пунктов. Единственная дорога, которая связывала столицу республики с селами Цхинвальского района восточного направления, пролегала через села с преимущественным грузинским населением, которые периодически перекрывали ее. А когда она бывала и открыта для проезда, то добраться до Цхинвала живым, было практически невозможно. «Удачным» расположением сел, грузины всегда пользовались в реализации планов по задержанию и убийству осетин. Причем это наблюдалось и на северном направлении от столицы республики.
Периодически обстреливались наши села, были случаи убийств местных жителей. И вот удача! В Коркула приехала военная автомашина «Урал» Внутренних войск МВД СССР. В машине водитель и двое военных.
«Папа обрадовался и начал быстро нас собирать. Уехать решил и брат отца. Бабушка и дедушка были категорически против, уговаривали сыновей, чтобы хотя бы один из них остался. Боялись, что произойдет что-то непоправимое. В то время часто брали в заложники осетин, избивали, убивали. Но решили ехать все», — вспоминает Зарина.
По пути машина заехала в соседние села, пассажиров прибавилось. В Дменисе у Гагиевых проживала тетя. Увидев племянников с семьями в машине, она тоже просила остаться одного из них. Но, увы… Машина тронулась с 25 пассажирами, в их числе и женщины и дети. Зарине на тот момент было пять лет, сестре — шесть, а брату — четыре. Были и другие дети.
Крик ребенка
Проехали несколько километров и в селе Еред, где компактно проживали в основном грузины, дорогу машине перекрыла толпа вооруженных людей. Были даже женщины и мужчины с палками и железными трубами в руках.
«Мы не успели понять и оценить ситуацию, как толпа за считанные секунды оказалась на кузове «Урал» и начала колотить всех — женщин, мужчин и детей. Повалили нас на землю и били железными трубами. Причем мужчин избивали мужчины, а женщин — женщины. Все проходило как по заранее написанному сценарию, и каждый грузинский экстремист выполнял свою роль на «отлично». Можно было снять фильм одним дублем», — нервничая, рассказывает Зарина.
Вдруг набросились на одну из женщин и за волосы потащили по земле через канаву с водой. Мужчин сразу отделили, и как отметила Зарина, она даже не успела заметить, куда их отвели.
«Моя сестра была в руках папы, как вдруг ее бросили на землю, а папу увели… Она начала звать папу, плакала, просилась к нему, как вдруг кто-то из этих фашистов ударил ее по виску грязной трубой, и кровь хлынула по лицу. Ее плачь резко перешел в громкий и душераздирающий крик от боли. Моя мама бросилась к ней, но никак не могла ее успокоить. Вдруг женщин и детей начали толкать обратно в кузов машины, сопровождая каждый наш шаг громкой нецензурной лексикой на грузинском языке. Я сама не понимала их, но взрослые после рассказывали», — отметила она.
Крики, ругательства, проклятия, — все это они адресовали людям, которые хотели убежать от грузинских экстремистов, но судьба распорядилась иначе, и они наоборот оказались в клетке хищников. Зарина не помнит, сколько длились издевательства, каждая секунда в руках зверей в человеческом облике казалась вечностью. В мыслях было только одно — быть рядом с мамой. Сели в машину и она тронулась в сторону города. «От ужаса никто даже не успел понять, как за это время грузины успели полностью разорвать тент кузова машины, и обратно нам пришлось ехать, как говориться «с ветерком», — прослезившись, продолжила свой рассказ.
Приехали в Цхинвал, начали обзванивать, искать… Годы поиска длились долгие 36 месяцев, каждый день из которых превращался в вечность. А нашли лишь сожженные останки.
Не выдержало сердце
Родители Таймураза и Гиви Гагиевых были категорически против, чтобы их сыновья с семьями выехали на одной машине. Сердцем чувствовали предстоящую трагедию, ведь известия о зверствах грузин каждый день доходили до них. Боялись за родных. И не зря…
На второй день, 19 марта по российскому каналу передали о задержании машины «Урал» в селе Еред. Телевизор смотрел отец Таймураза и Гиви, жена в это время находилась во дворе дома. «О горе нам, Сиукиан!», — крикнул дедушка. Эти слова стали последними в жизни Дмитрия Гагиева. Он не смог пережить потерю двух сыновей и скоропостижно скончался на месте…
«Бабушка оказалась сильнее, и прожила еще несколько лет, увидела и останки сожженных сыновей, по которым мы смогли их узнать в сентябре 1993 года», — еле выговорила Зарина.
Судеб скрещение
Так уж случилось, что 18 марта 1991 г. в селе Ванат грузины задержали еще двух осетин – Павла Кабулова и Арона Гогичаева. В те годы семьи Кабуловых и Гагиевых объединяла общая трагедия. А спустя много лет они породнились: сын Павла Кабулова — Ренат женился на дочери Таймураза Гагиева – Зарине. Останки отца Зарины еще обнаружили, но вот Павел Кабулов и Арон Гогичаев по сей день считаются без вести пропавшими. Но каждый год 18 марта семьи Гагиевых и Кабуловых приходят на могилы к отцам, чтобы еще раз вспомнить родных, которых отнял грузинский фашизм.
Жена Кабулова — Лидия Кудзиева много лет возглавляет общественную организацию семей пропавших без вести «Память и Надежда». Вопрос поиска без вести пропавших — для нее главный в жизни. Вокруг нее собрались те, кто также как Лида, ждет своих родных, и они каждый день ждут хоть какую-нибудь информацию о пропавших. Они надеются и ждут…
Южная Осетия не раз проявила акт доброй воли, и передавала тела погибших грузинских граждан их родным. Каждый раз семьи без вести пропавших граждан Южной Осетии рассчитывали, что в Грузии оценят гуманитарную акцию, и сделают ответный шаг. «Семьи пропавших без вести граждан Южной Осетии ждут информации о своих родных каждый день, мечтаем хотя бы похоронить их на своей родной земле», — со слезами на глазах сказала в одном интервью Лидия Кудзиева.
