Третий год по Указу Президента РЮО 11 февраля свой профессиональный праздник отмечают служители Фемиды – работники судебной системы
Председатель Верховного Суда Олеся Кочиева в эксклюзивном интервью нашей газете поделилась с нами результатами проделанной работы.
— Олеся Ахсаровна, прошло более 3 лет, как Вас назначили Председателем Верховного Суда. Свою деятельность на этом посту Вы начали с реализации судебной реформы. В чем состояла реформа и была ли она завершена?
— Благодарю за правильно поставленный вопрос, именно «реализации», поскольку законодательные изменения произошли задолго до моего вступления в должность. А именно в мае 2014 г. депутатами Парламента пятого созыва приняты поправки в Основной закон РЮО, в соответствии с которыми Высший Арбитражный суд упразднён, часть его полномочий — кассационной и надзорной инстанции переданы Верховному суду. И в качестве суда первой инстанции образован Арбитражный Суд. Изменения вступали в силу с 1 января 2015 г. и до этого времени устанавливался переходный период, в течении которого должны были быть завершены все необходимые мероприятия. Но до 1 января 2015 г. конституционные нормы по переходному положению не были реализованы, включая ликвидационные мероприятия по Высшему Арбитражному Суду, что неизменно повлекло за собой нарушение Конституции. Получилось, законодательные изменения произошли, но фактически ничего не поменялось.
Сегодня можно уверенно сказать — Судебная реформа состоялась и полностью завершена именно так, как это видел югоосетинский законодатель. Сформирован первоначальный состав судей Арбитражного суда, назначены судьи Верховного Суда, председатели районных и городского судов. Приняты все законодательные акты, включая Конституционный закон РЮО «О Верховном суде Республики Южная Осетия». Однако, повторю, мы в это понятие вкладываем не столько формальный смысл, сколько содержательный. А это уже намного сложнее и дольше по времени. И в этом смысле работа не может быть оконченной. Это ежедневный труд каждого сотрудника нашей системы.
— После назначения на должность главы ВС, Вы в интервью нашей газете отметили: первоочередная задача, которую ставите перед собой — вернуть доверие народа к суду. Как Вы считаете, Вам удалось достичь этого?
— Оценка деятельности судов не только у нас, но практически во всем мире со стороны граждан зачастую бывает суровой и крайне субъективной. Это обусловлено спецификой нашей деятельности, где есть две стороны, одна из которых, по факту, не права и в принципе не может остаться довольной результатом. Мы стараемся максимально доступно доносить до граждан, что смысл и содержание деятельности органов судебной власти — защита прав и свобод человека и гражданина, организаций и юридических лиц. Главное — четко понимать, что мы работаем в соответствии с действующим законодательством, полагаю, что именно в таком случае к нам будет меньше претензий.
Что касается имеющихся в прошлом нареканий граждан о затягивании сроков рассмотрения дел, уверенно скажу — проблема практически нивелирована. Но пандемия в 2020 году, да и сейчас, внесшая коррективы в жизнь каждого человека, не могла не отразиться и на работе нашего ведомства. Мы вынуждены были частично приостановить нашу деятельность, поскольку в залах судебных заседаний всегда много народу. Это однозначно могло негативно отразиться на эпидемиологической обстановке. Да и сами стороны судебных разбирательств чаще всего сами просили отложить рассмотрение дел в связи с болезнью.
— Какие значимые вопросы и задачи за этот период Вам еще удалось решить в судебной власти?
— Судебный орган — очень специфичный. Нам сложно похвастаться большим количеством мероприятий, да и не в этом наша цель. У нас сложная повседневная рутинная работа. Наша задача — в справедливом и беспристрастном отправлении правосудия. И над этим мы работаем неустанно. Как было отмечено, 2020 год не дал нам возможности воплотить в жизнь ряд задач, которые мы перед собой ставили. В большей степени это касается планов в рамках международного сотрудничества. Тем не менее, в целом за три года нельзя отрицать и явных положительных свершений. И тут, пожалуй, надо сказать и о введении судейской мантии впервые в практику. Кому-то может показаться — данный факт маловажен или не важен вовсе. Но надо помнить, что судейская мантия является одним из символов государственной власти.
Мантия судьи призвана скрывать всё человеческое, тем самым символизируя, что судья не должен быть подвержен эмоциям, личному отношению к участникам процесса. Чёрный цвет мантии означает беспристрастность, подчеркивает статус и авторитет судебной власти. Обязательное облачение судьи в мантию закреплено действующим в республике законодательством. Об обязательности ношения судьями судейской мантии высказывался и Пленум Верховного Суда РФ. В свою очередь Конституционный Суд РФ разъяснил, что осуществление судьей правосудия без облачения в мантию недопустимо. Следует признать, судейская мантия дисциплинирует всех участников судебного процесса.
В прошлом году прошла аттестация для сотрудников судов общей юрисдикции, что дает нам возможность выявлять слабые стороны и работать над их устранением. Эта работа особенно важна в связи со вступлением в силу Закона РЮО «О государственной гражданской службе Республики Южная Осетия». В текущем году пройдет аттестация сотрудников арбитражного суда.
Международная деятельность в предыдущие годы, за исключением 2020 г., по объективным причинам была достаточно насыщенной. Сюда непременно следует отнести и подписанное в 2018 г. межведомственное соглашение между высшими судебными органами РЮО и ДНР, встреча с Председателем Верховного Суда ЛНР, участие Председателя и судей разных уровней в работе международных научно-практических конференций и круглых столов. Это дает возможность обмена мнениями между ведущими юристами, дает колоссальный опыт, применяемый впоследствии во благо нашего общества. На 2020 г. у нас были запланированы важные события, в частности, предполагалось заключить договор о сотрудничестве между Верховным Судом РЮО и Российским государственным университетом правосудия при Верховном Суде РФ, подписание межведомственного соглашения РЮО и ЛНР о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Но в связи с эпидемиологической обстановкой в мире не удалось их реализовать. Рассчитываем, что этот год будет более продуктивным, но загадывать что-либо в наше время сложно.
— С какими сложными и резонансными судебными делами пришлось Вам и вашим сотрудникам столкнуться за эти годы?
— Мы стараемся не ранжировать дела по таким критериям, как резонансные или еще какие-то. Для нас дело есть дело. И это правильно, поскольку Фемида слепа и не может рассматривать так называемые «резонансные дела» как-то по-другому. Резонансность делу придает общество, конечно, не без помощи представителей СМИ. Однако, я положительно отношусь к пристальному вниманию со стороны общества к вынесенным решениям, если только оно не мешает нашей работе и не выходит за допустимые рамки. Представители гражданского общества свободно, в соответствии с законодательством, посещают интересующие их судебные процессы.
— В обществе бытует мнение, что судьи выносят неправомерные решения, что, по логике дискутантов навевает на мысль о коррупции в судах. Есть ли коррупция в судебных органах? Если да, то, как Вы боретесь с ней?
— Все мои коллеги прекрасно знают мое отношение к коррупции. В самом начале деятельности в должности Председателя ВС я недвусмысленно дала понять всем — буду жестко бороться с проявлениями такого рода. В судебном органе даже мысли не должно о ней возникать, поскольку неподкупность судьи вместе с профессионализмом является залогом его беспристрастности, что является основополагающим в нашей профессии, я бы даже сказала — миссии. За время моего руководства, однозначно скажу — с коррупционными моментами мне не довелось столкнуться ни со стороны судей, ни со стороны работников аппаратов судов.
Но это не значит, что такого не может быть. В этой связи, еще раз призываю, в случае имеющейся информации по факту коррупции, в случае достоверных сведений, обращаться либо непосредственно к Председателю Верховного Суда, либо в Квалификационную коллегию судей, уполномоченную давать оценку действиям своих коллег. Но ставлю акцент на слове «достоверных», ибо презумпция невиновности — основополагающий принцип в отношении всех граждан. Ответственно заявляю — в случае выявления каких-либо признаков коррупции будут применяться самые жесткие меры.
— Расскажите о дальнейших планах или изменениях в ведомстве?
— Судебная система достаточно консервативный орган, не допускающий глобальных перемен, дабы они могут стать печальными. Это не значит, что изменения не должны происходить, но тут важно не переборщить и, как следствие, не навредить. Совсем недавно завершилась судебная реформа и нам всем надо адаптироваться к этим изменениям. У нас и без новшеств много работы повседневного скрупулезного характера. Есть, без сомнения, и определенные планы, хотя в наше время крайне сложно говорить о планах. Так, нами подготовлены проекты законодательных актов по внесению изменений в действующее законодательство, регулирующее сферу судебной власти и надеемся, сможем скоро представить их в законодательный орган, как только последний вернется к полноценной работе.
Неустанно будем заниматься над повышением своей квалификации. В нашей профессии нельзя останавливаться на достигнутом, иначе можно из нее выпасть. А нам это не позволительно, поскольку мы должны отвечать высокому статусу судьи, а они, как известно, лица высококвалифицированные, чье мнение в разрешении спорных ситуаций в большинстве случаев, бесспорно.
— Олеся Ахсаровна, работа в судебной власти не из легких…что бы Вы пожелали своим коллегам?
— Совершенно верно, наша работа не из легких. Вершить судьбы людей — тяжелое бремя и огромная ответственность. Судебная система — механизм, который будет работать эффективно только в том случае, если все его элементы работают слаженно и консолидированно, и в строгом соответствии с законом. Каждый работник судебной системы должен четко понимать — он трудится во имя закона и справедливости. Древнеримское изречение гласит «Право есть искусство добра и справедливости».
При принятии решения мы должны руководствоваться именно этими нравственными критериями — добра и справедливости, а умение их грамотно сочетать при вынесении судебного акта есть настоящее искусство, коим я желаю и себе, и своим коллегам обладать в полной мере. Только так мы сможем добиться качественного и справедливого правосудия.
