ГРУЗИЯ. ЭТНИЧЕСКИЕ ЧИСТКИ В ОТНОШЕНИИ ОСЕТИН

пт, 16/06/2006 - 14:48
VKontakte
Odnoklassniki
Google+

Инга Кочиева, Алексей Маргиев

(Продолжение)
Политический кризис, начавшийся в сентябре 1991 года в Тбилиси, усугубил положение в Южной Осетии. Противоборствующие стороны - звиадистское правительство и оппозиция - призывали объединяться для борьбы с врагами-осетинами. 26 сентября в Тбилиси вооруженным спецназом был разогнан митинг оппозиции, требовавшей отставки президента. Были погибшие. Врач Гия Абесадзе совершил акт самосожжения, пытаясь примирить противостоящих друг другу грузин. Национальная гвардия, отказавшаяся подчиняться З. Гамсахурдиа, во главе с Тенгизом Китовани заняла здание телерадиодепартамента. Конфликт вызвали последние указы президента о реорганизации Национальной гвардии, создании совета национальной безопасности и введении ЧП в Тбилиси без утверждения указов парламентом. Это была узурпация власти.

В 22 декабря начался штурм Дома правительства силами оппозиции во главе с Т. Сигуа и Т. Китовани. «Самое чудовищное, что стреляли по невинным людям, женщинам, юношам и детям, стреляли в дни поста, перед Новым годом, Рождеством», - сообщало грузинское агентство СЕИС. Сторонники З. Гамсахурдиа призвали к неповиновению. С 22 декабря по 6 января в ходе конфликта в Тбилиси погибли по меньшей мере 107 человек. Список погибших был опубликован.

Свергнувший 3виада Гамсахурдиа Военный совет и прежде всего Джаба Иоселиани, освободили Тореза Кулумбегова из заключения и обратились к руководству Южной Осетии с просьбой прекратить противостояние и приехать в Тбилиси для переговоров. Но в Южной Осетии продолжалась война, и встречаться с представителями нового режима никто не собирался. Глава Временного правительства Тенгиз Сигуа заявил, что это сторонники экс-президента возобновили обстрелы Цхинвала и сел, стремясь тем самым сорвать мирные переговоры с осетинской стороной.

Касаясь вопроса дальнейшей судьбы экс-президента, глава Временного правительства Тенгиз Сигуа отметил, что, по-видимому, тот «не будет привлечен к суду, так как бывший президент - психически ненормальный человек. Об этом свидетельствуют соответствующие документы, а также свидетельства врачей». Однако прокуратура Грузии все же возбудила против Гамсахурдиа уголовное дело по обвинению в разжигании межнациональной розни, хищении государственного имущества в особо крупных размерах и т. д.

Звиад Гамсахурдиа бежал в Армению (не пешком ли через Ахалкалаки?) и нашел временный приют у Левона Тер-Петросяна, который послал ему приглашение. Оппозиция армянского президента была недовольна тем, что Тер-Петросян пригласил в страну тирана. Но президент считал, что таким образом можно прекратить братоубийственную войну в Грузии и стабилизировать ситуацию во всем 3акавказье, З. Гамсахурдиа получил не политическое убежище, а только «приют». Из Армении экс-президент отправился в Сухум, а оттуда ночью на машине добрался до Зугдиди. На следующий же день он провел митинг в городе и призвал своих сторонников к походу на Тбилиси. И объявил о начале гражданской войны.

Эдуард Шеварднадзе, оставшийся не у дел после ухода из МИД России, приветствовал «демократическую революцию» в Грузии и заявил, что имеет огромное желание принять участие в создании демократической Грузии.

«В каком качестве я буду этим заниматься - пусть решат те, кто возглавляет там сейчас демократическое движение». Это был аванс для новоявленных «демократов», который
означал, что скоро весь мир сможет думать о них так же, как всемирно признанный «демократ» Шеварднадзе.

А в Южной Осетии 19 января 1992 года был проведен всенародный референдум. 99% населения проголосовали за независимость и вхождение в состав России. Ожидать от новых властей Грузии миролюбивого поведения после этого было наивно. Национальная гвардия пока была занята своими проблемами в 3ападной Грузии, но у бандформирований на местах проведенный референдум вызвал еще большее ожесточение. Город полнился слухами, что грузинские банды собираются захватить Рокский тоннель, чтобы отрезать Южную Осетию от помощи Северной и сделать все население заложниками. Ранее тоннель охранялся российскими войсками, а в последнее время оставался без охраны. Поэтому слухи выглядели правдоподобными. К счастью, «вражеские спецчасти» оказались боевой группой из
поселка Квайса, которая и взяла тоннель под охрану.

В то же время в разгар боев в январе 1992 года жители соседних районов Грузии имели возможность приобретать в Цхинвале продукты, которые были здесь значительно дешевле, чем в Грузии. Конечно, это говорило о гораздо меньших масштабах национальной нетерпимости у осетин, но также было свидетельством того, что в городе появились спекулянты, которые за посредническую услугу брали определенный процент. Но и при этом цены были все же в 2-3 раза ниже, чем в Гори и Тбилиси. Вывоз грузинами продуктов из осажденного города достиг таких масштабов, что на границе с Грузией был организован таможенный досмотр. Таким образом за несколько дней были пресечены попытки вывоза из города более 100 кг сыра, 300 кг мяса, фасоли, картофеля и даже продуктов из гуманитарной помощи. Население требовало жестоко наказывать спекулянтов, называя их «предателями родины» в условиях экономической блокады Южной Осетии со стороны Грузии.

Слухи слухами, но сведения о возможности поддержки Южной Осетии Конфедерацией горских народов Кавказа были достоверными. Это не входило ни в планы Грузии, ни
в планы Москвы, поэтому операцию по блокированию Рокского тоннеля могли провести спецчасти 3акВО, чтобы исключить возможность масштабной вооруженной помощи южанам. С появлением, как и ожидалось, в Грузии Э. Шеварднадзе заметно изменилось поведение российской стороны на территории конфликта. 25 апреля внутренние войска покинули турбазу «Осетия» и вообще Южную Осетию. Ушли ночью, тайно. Большое количество оружия, списываемого в воинских частях, передавалось грузинской стороне. Война вступила в самую кровопролитную фазу. Бандитские формирования сменились отрядами Национальной гвардии.

Поток беженцев по Зарской дороге еще больше усилился. Но после событий 20 мая движение по «Дороге жизни» замерло.

20 мая 1992 года в 11.45 в результате варварского нападения грузинских вооруженных групп на транспортную колонну на трассе Цхинвал - Зар - Дзау было совершено зверское убийство мирных граждан - беженцев: женщин, детей, стариков, направлявшихся в Северную Осетию. 33 человека были в упор расстреляны прямо в машинах. Кровавое преступление совершила, по имеющейся у следственных органов информации, грузинская диверсионная
группа из села Кехви.

«С Зарской горы хлынули потоки осетинской крови на Чреба (старое название Цхинвала. - И. К). Соседи-людоеды поголовно истребили наших усталых беженцев. Больничная площадь заалела окровавленными телами. Все уголки Чреба огласили причитания... Плачьте, родные, у осетин мертвому почет воздают слезами!» - такие были выступления, плач-хъараг, на траурном митинге по погибшим на Зарской дороге. Он отразил состояние безмерного горя и ужаса, в котором находились люди в эти дни и на
юге, и на севере Осетии.

Были убиты:

1. Лалиев Игко Падоевич - 1919.
2. Кокоев Моска Алексеевич - 1925.
3. Джиоева Вардо Григорьевна - 1925.
4. Алборов Заур Васильевич - 1928.
5. Остаев Георгий Бибоевич - 1929.
6. Кумартиов Сослан Давидович - 1933.
7. Джиоев Георгий Алексеевич - 1933.
8. Кочиева Назират Сарбеговна - 1936.
9. Битиев Владимир Ектиевич - 1936.
10. Гаглоев Василий Георгиевич - 1939.
11. Цебоев Георгий Харитонович - 1942.
12. Алборова-Кочиева Ирина Ильинична - 1947.
13. Джиоева-Бестаева Земфира Вазноевна - 1947.
14. Качмазов Виталий Сергеевич - 1949.
15. Кабисов Виктор Димитриевич - 1949.
16. Чибиров Руслан Анатольевич - 1950.
17. Цебоева Наталья Георгиевна - 1950.
18. Гассиева Хадизат Захаровна - 1951.
19. Дзеранова Евгения Васильевна - 1951.
20. Сиукаева Земфира Викторовна - 1953.
21. Чочиев Ермак Елиозович - 1957.
22. Джиоев Андрей Маликоевич - 1960.
23. Кокоева Светлана Зауровна -1962.
24. Тедеев Маирбек Рубенович - 1962.
25. Джиоев Станислав Иванович - 1962.
26. Гаглоева Ирина Гавриловна - 1963.
27. Каиров Cepгей Таймуразович - 1963.
28. Кочиева Валентина Романовна - 1964.
29. Бязров Альберт Иванович - 1967.
30. Кокоев Леонид Ильич - 1971.
31. Бязырова Людмила Матвеевна - 1972.
32. Кабисов Батрадз Хазбиевич - 01.09.1981.
33. Кокоев Василий Александрович.

История № 6. Смерть на «Дороге жизни»
Утро 20 мая ничего из ряда вон выходящего не предвещало. Обычная для блокадного города картина: мгновенно раскупающийся хлеб в магазинах, парни с оружием, беженцы в ожидании любого транспорта. Серое, ветреное, ничем непримечательное утро. И только говорят, что накануне плакала икона Богородицы в храме...

Бесаева Арина Тенгизовна, 23 года:

- Погрузились в кузов грузовой машины, крытый брезентом. Нас было много, сорок, может быть, пятьдесят человек. Ехали стоя, поскольку сесть было невозможно из-за тесноты. Чуть дальше села Зар машина остановилась, и мы ждали, пока рассосется пробка. Поехали. Стали подниматься все выше в гору. Был туман, сквозь брезент, конечно, ничего не было видно, да и в голову бы никому не пришло выглядывать, нет ли на дороге грузинских боевиков. Все ведь до этого дня были уверены, что это наша дорога и она совершенно безопасна. Автоматные очереди ударили одновременно с двух сторон и, кажется, спереди тоже. Я подумала, что раз машина стоит, значит, водитель, наверное, убит. Прежде чем я успела это сообразить, на меня начали падать окровавленные люди. Никто не кричал, просто не успевали. В какое-то мгновение я подумала, что я, наверное, уже мертва, и не могла вспомнить, куда я ранена. Лежала под трупами и соображала. По звукам стрельбы я определила, что стрелявших было много, наверное, больше 20 человек. Обстрел продолжался минут десять, затем сразу стало очень тихо. Где-то слева плакала девочка, женский голос
приглушенно умолял ее замолчать. Снаружи сильный мужской голос крикнул по-грузински: «А ну выходите!» - и пустил еще одну очередь по машине. Затем кто-то крикнул: «Быстрей, уходим!» - и я услышала звуки быстро удалявшихся шагов. Под трупами завозились раненые. Мы стали потихоньку выползать из машины. Я увидела мужчину, убегавшего в сторону от грузовика. Он был в сапогах, с автоматом на плече, из-под камуфлированной куртки был виден белый свитер.

Плиева Марина Борисовна, Наниева Любовь Владимировна:

- Парень, который вытаскивал нас из-под трупов, был совершенно цел, даже не поцарапан, это просто чудо какое-то. Он вытащил своего младшего брата, помог спуститься нам, и мы быстро пошли, вернее, побежали прочь от страшной машины. Страх подгонял нас, мы не чувствовали своих ран: А с грузовика еще спустился, почти вывалился мужчина. Невозможно было разглядеть, куда он ранен, он был весь в крови. Сделал шаг, сразу упал и больше не поднимался. Мы пробежали мимо простреленного «Виллиса», к которому привалился совсем молодой парень, раненный в живот. Он крикнул нам, чтобы мы прислали кого-нибудь на помощь, потому что в машине были еще живые. Видимо, на этот крик он потратил все оставшиеся силы и упал ничком. Господи, кажется, в машине плакал ребенок!

Гаглоев Емзар Иосифович, 21 год:

- Я увидел их за несколько секунд до начала стрельбы. В камуфляже, с автоматами наперевес. Конечно, я решил, что это наши, раз они стояли так открыто. Первая очередь ударила по нашему «Виллису» спереди. Ира погибла мгновенно. Я успел кинуть Астемирчика на пол, и в ту же секунду несколько автоматов прошили машину с боков. Мои раны - в живот и плечо - не были смертельны. Я держал ребенка, прижимая его всем телом к полу. Астик не плакал, а кричал, заглушая стрельбу, что ему холодно, что ужасно мерзнут ноги, что он хочет к маме и еще всякую чепуху. У меня не было сил зажать ему рот, и пока он кричал, автоматы били и били в машину. Вдруг Астемир замолчал, сразу стихла стрельба, я потерял сознание. Очнулся от того, что ребенок теребил меня за волосы и что-то говорил. Из его бормотания я понял, что он согрелся, что ноги теперь совсем теплые и что мама, наверное, умерла. А сквозь штанишки сочилась и текла по ножкам теплая кровь. Пока я пытался выбраться из машины, он ползал по окровавленным пассажирам, слушал их хрипы, прикладывая ухо, и время от времени сообщал мне: дядя Жора жив, он дышит, а дядя Вася уже умер. Несколько раз попросил меня не умирать, не оставлять его одного.

Наконец я вывалился из машины и, цепляясь за двери, привстал. Надо было доползти до «бардачка» - кажется, дядя что-то говорил о гранате, которую прихватил с собой. Я добирался туда целую тысячу лет, несколько раз теряя сознание.

Придя в себя, я услышал шум подъезжавшей машины, она ехала со стороны Джавы, я поднял руку, крикнул: «Помогите!» Машина остановилась, сидевшие в ней двое мужчин переговаривались по-осетински и нерешительно поглядывали на меня. Астик плакал. Я показывал рукой на «Виллис» и объяснял, что там есть живые, что их надо спасти. Наверное, я все же был очень похож на труп, потому что тут произошло нечто совершенно непонятное: машина развернулась и быстро уехала обратно в сторону Джавы. Я смотрел ей вслед, и цифры номера прыгали у меня в глазах. Серая «Волга» старого образца. Лучше бы я умер. В следующий раз я очнулся от шума БТРа и испугался, что грузины вернулись. Ребята подбежали ко мне, подняли на руки и понесли. Родные лица, родная осетинская речь. С чувством безопасности пришли безразличие, усталость и отвращение. Я думал о том, что больше не хочу жить» («Вестник Южной Осетии», № 7, 1992 г.)... (Продолжение следует)

Мой мир
Вконтакте
Одноклассники
Google+
Pinterest