Недавно один из главных российских каналов посвятил пространный репортаж грузинской полиции, где фактически превозносилась успешная реформа правоохранительных органов Грузии, в сравнении с пока не очень удачной российской. Главным достижением небезызвестного Вано Мерабишвили было названо создание бюро обслуживания МВД Грузии.
Бессменный фаворит Саакашвили, страх и ужас инакомыслия в Грузии, поведал внимающим российским журналистам о том, что до его пришествия на кресло министра внутренних дел этой республики грузинская милиция была известна в качестве самой плохой и коррумпированной.
Впрочем, если просмотреть все репортажи о реформе МВД Грузии, а их за последние годы было опубликовано великое множество в разных СМИ как постсоветского пространства, так и стран Европы и Америки, они действительно в большинстве своем поют дифирамбы преобразованной грузинской полиции. Разумеется, чаще всего о реформе полиции говорится в общем контексте преобразований, проведенных в основных сферах государственного управления, экономики и социальной сферы Грузии. Но именно реформа полиции считается самой успешной, и стала излюбленной темой всей пиар-кампании вокруг грузинских реформ.
Реформы являются любимым коньком Михаила Саакашвили, о которых он любит разглагольствовать к месту и не очень. К примеру, в одном из своих недавних заявлений Саакашвили утверждает, что почти все постсоветские республики, включая РФ, перенимают грузинские реформы. "Грузия стала брендом позитивных реформ и центром модернизации на всем постсоветском пространстве. Во многих странах обсуждают грузинские реформы. Россия тихо наблюдает за нами в глазок. Вместо того, чтобы сесть рядом и сотрудничать, они списывают у отличника из-за спины. Но главным является сам факт, что если ты берешь что-то от своего врага, это означает, что враг силен", - торжествующе заявил грузинский президент, запомнившийся широким кругам общественности своей любовью к галстукам и форсированным забегам на средние дистанции.
Серия публикаций в либеральной печати России и кое-где в федеральных СМИ вызвала у Саакашвили еще больший восторг. "Наш враг даже в самом страшном сне не мог себе представить, что грузины смогут доказать, что мы не будем отставать от имперского пространства, а везде - в порабощенных странах бывшей империи, и в самой столице империи будут говорить о грузинских реформах и успехах", - заявил недавно Саакашвили, поздравляя полицию с профессиональным праздником.
Ситуация складывается парадоксальная. Грузия, потерпевшая позорное поражение у стен Цхинвала, решила взять реванш в идеологической войне с Россией. Неполных три года назад реформированная грузинская армия, вкупе со спецподразделениями МВД, так усердно драпали от Цхинвала под натиском "отсталых имперских войск", что чуть было не проскочили государственную границу Грузии, теперь же грузинская пиар-машина ведет наступление собственно в информационном пространстве России при бурных аплодисментах либеральных кругов и почти пассивном отношении экспертного сообщества.
Громкие заявления Саакашвили о "списывании" со стороны России отнюдь не голословны. Современные "западники" российского общества действительно активно призывают провести в России реформы по образцу грузинских. Более того, некоторые деятели из либерального лагеря не поленились и сочинили пару книжек о "строительстве социализма" в отдельно взятой стране. Чего стоит название книги сотрудника Института экономического анализа Ларисой Бураковой: "Почему у Грузии получилось?" Одно только название уже отражает отношение автора и других российских либералов к реформам режима Саакашвили. Разумеется, перенимать у своих противников полезный опыт можно и нужно. Вопрос в том, что именно нужно перенимать и что же в действительности получилось в Грузии.
Суть самой реформы органов внутренних дел была простой, как топор лесоруба, и не менее радикальной. В короткий срок было уволено более 80 процентов сотрудников МВД, в том числе полностью ГАИ, на их место с помощью тестирования набрали молодых людей, повысив им зарплаты в среднем в 20-25 раз. Если средняя зарплата в Грузии составляет 200 долларов, то патрульный получает 600-1000, а детектив - 2000 долларов. Зарплата - не единственный стимул быть честным. В грузинском МВД налажена система проверок, основанная на тотальном взаимном доносительстве. Полицейские обязаны доносить друг на друга в случае, если видят правонарушение, совершаемое другим полицейским. Недонесение жестко карается. Никто не знает, является ли заманчивое предложение коллеги действительно его предложением или проверкой внутренней инспекции, поэтому высокой зарплатой в нищей стране предпочитают не рисковать. Не менее важным мероприятием еще на заре правления Саакашвили стала зачистка воров в законе, которые представляли собой реальную власть на местах. Борьбу с ними режим повел в стиле методов, напоминающих "красный террор". Только лишь за титул вора его обладатель отправлялся за решетку на 7 лет с конфискацией имущества. В результате полиция в регионах теперь выполняла не заказы лидеров оргпреступности, а полностью подчинялась тбилисским властям.
Реформа МВД Грузии преподносится в качестве визитной карточки не случайно. Органы внутренних дел во всех постсоветских странах являются олицетворением коррупции и беспредела, поэтому удачная реформа в этой сфере больше всего может впечатлить общественность стран СНГ. К тому же Грузия еще в советское время считалась главным очагом коррупционных процессов, заражавшим всю страну и успешное лечение этой неизлечимой грузинской болезни должно было внушить сторонним наблюдателям веру чуть ли не в сверхъестественную природу грузинских реформ. И действительно, один только вид грузинских полицейских на новеньких машинах и не берущих взяток, зрелище прозрачных зданий МВД со стенами из стекла вызывают устойчивое восхищение поклонников грузинского реформаторства. Что же происходит внутри блестящей стеклянной "витрины" - этим они, похоже, не интересуются.
Следует учитывать, что любая организация и структура создается в соответствии с теми задачами, которые ей предстоит решать. МВД в Грузии стало больше чем МВД. Ликвидировав воров в законе как влиятельнейшую силу, это ведомство само их заменило. Высокие зарплаты полицейских на фоне общей бедности и атмосфера тотального недоверия в ведомстве стали залогом полного подчинения одному хозяину, создавшему эту систему. Вдобавок ко всему к министерству внутренних дел было присоединено министерство госбезопасности - МГБ, структуры которого были преобразованы в департаменты внутри МВД. Таким образом, была прекращена ведомственная конкуренция, а полицейское ведомство стало совмещать и функции спецслужб. Все рычаги воздействия на ситуацию в стране были сосредоточены в руках верного Вано Мерабишвили. Именно в этом была главная суть реформы, которая скрывается за дымком фимиама восторженных воплей. Теперь, сидя за прозрачными стенами, сотрудники МВД, больше не беря взяток с полупьяных водителей и случайных прохожих, занимаются укреплением власти одного человека.
Как отмечают грузинские правозащитники, была упрощена законодательная база, и сегодня любой следователь может быстро получить разрешение у судьи на прослушивание телефонов. Результат - тотальное прослушивание. Если раньше человек откупался от судьи с помощью взятки, то теперь он платит штраф в государственный бюджет, из которого судья и полиция получают премии, что, по сути, представляет собой легитимизацию взяток, но не их исчезновение.
С превращением МВД в контору с мощной вертикалью бизнес перестал платить взятки низовым и средним звеньям в структуре органов внутренних дел. Бонусы теперь достаются лишь узкой прослойке избранных. Как подчеркивают оппозиционеры, проведение тендеров и весь крупный бизнес контролируются реформированным МВД.
"Если полицейские на улице перестали брать взятки, это не означает, что коррупция искоренена. Коррупция стала более централизованной, элитарной. Команда Саакашвили победила воров в законе, но сама заняла их место, а бюджет страны превратился в подобие воровского общака. То, что МВД превратили в мощную вертикаль - это правильно. Но люди на верху этой вертикали используют ее в своих политических и деловых интересах", - заявляет известный адвокат и правозащитник Гела Николаишвили.
Та скорость, с которой неугодные режиму бизнесмены лишаются своей собственности, подтверждает слова правозащитников. Помимо экономической выгоды контроль над бизнесом создает власти серьезные политические рычаги. "В Грузии силовые структуры такие мощные, что волей-неволей бизнес подчиняется им. Они могут приказать ему практически все. Ни один бизнесмен, несмотря на то, что у многих есть открытые симпатии к каким-нибудь оппозиционным партиям, не посмеет дать и один цент. А в фонды, связанные с правительством и партией, если это будет угодно правительству, они "с радостью" сделают взнос", - говорит Николаишвили.
Реформа МВД превратила Грузию в полицейское государство, число заключенных в грузинских тюрьмах за годы правления Саакашвили выросло в пять раз - с 6 до 30 тысяч, причем часть из них политзаключенные. Около 30 процентов всех заключенных составляют подозреваемые. В Грузии была введена уголовная ответственность для детей с 12 лет, и только недавно этот возраст был повышен до 14. За кражу мобильника можно отправиться в места не столь отдаленные сроком до 7 лет.
Главная задача преобразований в полиции также ярко проявилась в ходе разгона массовых акций оппозиции. Полицейские, боящиеся потерять высокие зарплаты и опасавшиеся друг друга, усердно лупили дубинками своих сограждан.
Об этом восторженные поклонники грузинских реформ предпочитают не упоминать в своих публикациях, как и о том, что только за прошлый год в тюрьмах Грузии погибло более 150 человек, а пытки стали обыденным явлением. Авторам хвалебных репортажей следовало бы подробнее расспросить граждан Южной Осетии и Абхазии, вызволенных из грузинских тюрем, о методах, применяемых реформированным МВД Грузии и о нравах новоявленных блюстителей "демократии".
Другим ноу-хау грузинских полицейских, поступивших на службу через сложную процедуру тестирования на предмет определения уровня IQ и психологической устойчивости, стало игнорирование пресловутой презумпции невиновности, о чем свидетельствуют неоднократные факты расстрела людей лишь только по подозрению в попытке совершения того или иного преступления.
Интересно, как бы отреагировали сторонники реформ по грузинскому образцу из числа российских либералов, если бы полиция в РФ переняла опыт грузинских коллег по массовым избиениям своих сограждан, тотальной прослушке и расстрелам при малейшем подозрении на попытку совершения преступления? Неприемлемым для них показалось бы выделение 25 процентов бюджета на силовые структуры. Достаточно сказать, что в России на МВД в 2010 году было выделено 0,8 процента бюджета, а в Грузии на 2011 год для нужд Мерабишвили заложено аж целых 8 процентов бюджетных средств.
Те, кто считает успешными реформы, проведенные в Грузии, забывают об одном - диктатура или полицейское государство всегда эффективнее демократического государства в том, что касается борьбы с низовой коррупцией, уличной преступностью и темпами осуществления тех или иных государственных задач. Другой вопрос - к чему она в конечном итоге приводит. Пожалуй, тем республикам постсоветского пространства, которых привлекает грузинский опыт, следует обратиться к своему относительно недавнему прошлому, когда СССР управляли два выходца из этой же закавказской республики. При незабвенном генералиссимусе энкаведешники тоже не брали взяток, а темпы преобразований во всех основных сферах страны впечатляли весь мир. Правда, если в СССР создавали мощную и современную на тот момент экономику, то правящий тбилисский режим - лишь рекламную бутафорию, "витрину". Но методы достижения этих успехов были примерно такими же, что и в нынешней Грузии. Недаром французский посол Эрик Фурнье в своих недавних откровенных высказываниях назвал грузинскую политическую реальность "необольшевизмом". "Все усилия Евросоюза в Грузии выглядят тщетными, поскольку никакого прогресса нет. Что в Грузии осталось от европейских ценностей? Почти ничего! В том числе ничего не осталось от свободы слова. И нет никакого прогресса в экономике. Это просто катастрофа! Мне кажется, речь идет о необольшевистском государстве, где нет никакой свободы. Когда я узнаю, что за воровство авторучки стоимостью $5 мальчишку арестовывают, становится страшно", - с возмущением заявил посол в ходе презентации в Тбилиси доклада НКО "Открытое общество - Грузия". Как тут не вспомнить нехилые тюремные сроки за украденный початок кукурузы в 30-е годы прошлого века.
Пожалуй, разница состоит лишь в пиар-технологиях, которые с тех пор шагнули далеко вперед. Тем более, что все основные СМИ в Грузии контролируют бизнесмены, лояльные режиму Саакашвили. О масштабах грузинской пропаганды говорит тот факт, что через четыре месяца после войны 2008 года, согласно данным опросов общественного мнения, 25 процентов населения Тбилиси считало, что Грузия победила в войне. Среди грузинских оппозиционеров теперь популярен новый анекдот: "Если бы у Гитлера был Рустави-2, немецкий народ до сегодняшнего дня не знал бы, что проиграл войну".
Именно умелый пиар привел к расцвету мифа об успехе грузинских реформ.
Юрий ВАЗАГОВ
