Считается, что история парламентаризма в Южной Осетии насчитывает чуть больше двадцати лет. И что собственно национальный Парламент был создан в 1991 году. Тогда в декабре прошли выборы в Верховный Совет Республики Южная Осетия и начал свою деятельность орган народного представительства.
Вместе с тем, представительный орган, в котором были представлены политические силы Южной Осетии, существовал уже в 1917 году. В июне 1917 года, спустя всего три месяца после февральской революции на юге Осетии начал действовать осетинский Национальный совет, состоявший из представителей различных левых партий.
I съезд делегатов проходил с 5 по 9 июня в здании высшего-начального училища в селении Дзау. Всего Национальный Совет созывался семь раз. Свою деятельность первый юго-осетинский представительский орган прекратил в 1919 году после очередного вооруженного вторжения грузинских войск. Позже в стране установилась Советская власть, которая ввела другую форму народного представительства – Советы народных депутатов.
Однако в своем классическом виде Парламент сформировался именно в 1992 году. Первоначально орган народного представительства носил название Верховный Совет. Это было понятно, так как практически вся государственно-правовая система формировалась по аналогии с Россией. Но со временем все больше усиливались тенденции к переходу к национальной выразительности.
В 1993 году Парламент РЮО получает новое имя «Паддзахадон Ныхас» (Государственный Ныхас или Госныхас). Считается, что это название в отношении юго-осетинского Парламента получило распространение по инициативе министра культуры РЮО К.Биязарти. В своих интервью в СМИ он называл Парламент не иначе как Паддзахадон Ныхас. В это время все национальное принималось на «ура», и вскоре новое наименование законодательного органа было одобрено и самими парламентариями. Это название просуществовало до 1996 года. Причиной переименования Государственного Ныхаса уже в Парламент стало то, что проблематика Южной Осетии все шире выходила на международную арену и для того, чтобы на Западе были понятны югоосетинские реалии, представительный орган получил общепринятое наименование. Таковы были аргументы сторонников названия «Парламент».
Вместе с тем отметим, что в мире, в том числе и на Западе этот термин отнюдь не является приоритетным. В наименованиях органа народного представительства царит поистине терминологическое буйство. В большинстве своем, кроме слова «парламент», преобладает наименование «Национальный Совет» и «Конгресс», есть названия, оформленные с поистине восточной пышностью: «Всекитайское собрание народных представителей» (Китай) и «Великий государственный Хурал» (Монголия). Есть и помпезные наименования: «Генеральный совет долин» (Андорра), «Генеральные Кортесы» (Испания). Но наибольший интерес, конечно же, представляют названия парламента с национальным оттенком: «Коккай» (Япония), «Меджлис аш-Шура» (Саудовская Аравия), «Сансад» (Индия), «Ойрехтас» (Ирландия), «Рийгикоту» (Эстония)…
В большей части наименований используется термин, которым традиционно называлось народное собрание – скупщина, кнессет, сейм, рада, дума, фолькетинг. Именно в этом случае название отражает саму суть народного представительства.
Нам кажется, что наименование «Государственный Ныхас» также более всего соответствует названию органа представительства народа Республики. И возможно стоит вернуться к старому-новому названию.
Высшим органом управления в Осетии было народное собрание – Ныхас. Слово «Ныхас» в переводе с осетинского языка собственно и означает «народное собрание». К нему очень близки по смыслу старые русские названия «собор» и «вече». Народное собрание объединяло людей и было символом единства народа.
Осетинский Ныхас – это многоступенчатая система выборных органов самоуправления. На фамильном и сельском Ныхасе могли присутствовать все мужчины. Преимущественное право голоса имели главы семей. Но порой бывали и исключения и тогда возраст не играл решающей роли. Это бывало в тех случаях, когда старшие отсутствовали или одряхлели и тогда юноша мог представлять интересы своей семьи. На фамильном Ныхасе предварительно обсуждались вопросы, которые собирался решать общий сельский Ныхас.
В народных собраниях более высокого уровня участвовали выборные представители. Сельские Ныхасы выдвигали депутатов на общий Ныхас своего рода. Родовые собрания избирали депутатов в Ныхас общины. А оттуда посылали выбранную группу в верховный Ныхас всего общества. Он назывался Стыр Ныхас – Великое народное собрание.
Далеко не каждому доверяли представлять интересы народа. От благородства и ответственности депутата зависела честь его семьи, фамилии, селения. Поэтому на высшие ступени народного собрания попадали самые достойные и мудрые люди. Ведь они многократно проходили через гласные демократические выборы.
Ныхас целого общества или отдельной гражданской общины рассматривал дела особой важности: вступление в союзы, объявление войны и заключение мира. Ныхас был законодательным органом, где утверждались единые нормы обычного права. На время войны здесь избирали военачальников. В мирное время назначали ответственных лиц для исполнения решений Ныхаса.
Некоторые гражданские общины имели единоличных выборных руководителей. У дигорцев, к примеру, такой глава общины назывался «уоли». Обязанности, которые Ныхас налагал на гражданина, исполнялись добровольно и бесплатно. Военная и политическая власть передавалась избранным лицам на ограниченный срок. Ныхас строго следил за действиями своих уполномоченных, они отчитывались за каждый свой шаг. Если Ныхас нанимал на службу посторонних лиц, то им назначали плату.
Сельский Ныхас занимался текущими делами общины. Здесь определяли порядок пользования пастбищами и лесом, сроки полевых работ. Здесь же выбирали ответственных за проведение ежегодного праздника в общинном святилище, назначали руководителей для общественных работ (например, строительства моста или починки дороги). Сельский Ныхас организовывал охрану села и земельных угодий, раскладывал по дворам все общие расходы. За нарушение постановлений Ныхаса провинившимся грозил бойкот или изгнание из общины (хъоды).
Осетины называли Ныхасом и само народное собрание, и постоянное место его проведения. В каждом селении для Ныхаса была отведена особая площадь. Некоторые общины строили для Ныхаса просторное помещение, другие устанавливали широкий навес. Но чаще всего заседания шли под открытым небом. Старшие обычно сидели на каменных креслах, расположенных амфитеатром. Младшие стояли вокруг.
Заседания созывались при помощи глашатаев, через них же объявлялись решения. Обязательной нормой поведения была сдержанность, даже конфликтные вопросы обсуждались в спокойной обстановке. Каждый депутат имел право держать речь, но первыми обычно выслушивали авторитетных старейшин. Затем происходило предварительное обсуждение: депутаты беседовали друг с другом, делились своими мыслями, старались выработать общее мнение. Если это не удавалось, то депутаты делились на партии и открывали прения. Выслушав всех ораторов, приступали к голосованию. Сторонники и противники обсуждаемого решения становились по разные стороны и подсчитывали голоса.
Народное собрание было не только органом управления, но и незаменимой школой нравственности, красноречия, хороших манер, хозяйственного и политического опыта.
Ныхас служил и информационным центром. Туда стекались все новости и приезжали гонцы от ближних и дальних соседей. Побывавшие в походах и путешествиях, держали отчет, повествуя на Ныхасе о виденном и слышанном в чужих краях.
Таким образом, мы видим, насколько важное место в общественной жизни играло народное собрание осетин – Ныхас. Отметим, что это наименование бытовало не только в названии юго-осетинского парламента. Первым Ныхасом нового времени был «Адæмон Ныхас» – народный фронт Южной Осетии, позже национальное представительство Осетии оформилось в «Стыр Ныхас». Так что Ныхас является понятием не только прошлого, но и современности.
Полагаем, что депутатам нового созыва стоит вернуться к рассмотрению предложения – возвращения к одному из прошлых наименований органа народного представительства Южной Осетии. Пример многих стран, не пожертвовавших национальным в угоду мифическим европейским ценностям, более чем нагляден. Те же Ирландия, Япония, Норвегия и другие государства используют в наименовании своих парламентов национальные символы и термины. И не считают необходимым их менять, только потому, что где-то кто-то не поймет название национального парламента...
