Геноцид: как это происходило и происходит.
Бакаев Тенгиз Суликоевич, 1947 г.р., житель с.Бакатикау, захваченный в плен 6-го августа 2008 года.
В ту ночь была сильная стрельба, я несколько раз выходил, потом ложился спать. Утром встал, должен был идти к соседу, чья жена погибла за день до этого. Они мои однофамильцы и я должен выразить соболезнование. И тут же меня схватили два грузина. Что мне было делать?.. Они повели меня туда, где уже был один парень которого поймали. Потом нас повезли в село Хслит. Там стояла колонна грузин. Потом, через с. Ионча нас повезли в сторону Хабелари, потом Даноти. Постояли там.
Они развернулись, а нас посадили на маленькую машину, глаза завязали, ноги и руки связали широкой изолентой. Пока нас довезли до места назначения наши руки и ноги опухли. Там мы пробыли несколько часов, потом нам снова завязали глаза и опять куда-то повезли, а куда - я не знаю. Ничего не было видно. Там мы пробыли 14 дней. Если куда-нибудь нас выводили из камеры, то нам руки завязывали, глаза закрывали, загружали в автобусы и куда-то вывозили. Когда на место приезжали там же раскрывали нам глаза. Я так и не узнал где находился все это время.
Через 14 дней привезли двоих из поселка Знаур. Нам опять завязали глаза и привезли куда-то в Каспи, а потом...
Осетины должны молиться, молиться Богу, если они не будут любить друг друга то... без Бога мы ничего не сможем. Мы думали, что мы сильны, но без Бога мы ничто.
Я не знаю как и почему меня отпустили. Меня привезли и отпустили, говорят, что нас на кого-то обменяли, но я не знаю. Я не знаю, что будет дальше... Когда меня перевозили последний раз, сопровождающий спрашивал меня зачем, мол, нужна война? Я сказал, что не мы на них напали, а они на нас.
Когда меня отпустили, я два дня провел в больнице, потому что нас били. У меня вся спина повреждена. Били меня сильно, но я не сопротивлялся, и поэтому меня били не так сильно. Но те, кто пытался отбиться от их побоев в ужасном состоянии были. По голове меня били. Работать не заставляли, только давали нам четвертинку ломтя хлеба, чтобы мы не умерли и все.
