В последнее время приходится слышать от должностных лиц Южной Осетии разговоры о том, что о воссоединении разделённого народа надо забыть… Эту тему, ссылаясь на некий референдум, акцентирует видный политический деятель, бывший министр внешних связей нашей Республики Д. Н. Медоев — ныне Чрезвычайный и Полномочный Посол РЮО в Российской Федерации («Южная Осетия» 20.10.11).
Сегодня ему вторит заместитель Председателя Парламента РЮО Юрий Дзиццойты, который в своём недавнем выступлении на одном неправительственном мероприятии в Цхинвале прервал моё сообщение по данному вопросу и в весьма экзальтированной форме попытался навязать свою, по его и иже с ним мнению, единственно правильную точку зрения. Напомню, что в 2006 году Ю. А. Дзиццойты столь же яростно выступал против проведения референдума о независимости и признании РЮО (Дзиццойты Ю. Проведя ещё один референдум аналогичного содержания, мы ставим под сомнение нашу независимость // 21 Seculare? 2006, август, № 6), а теперь вот независимость отстаивает.
Д. Н. Медоев в своей статье пишет, что тему о воссоединении осетинского народа в составе России поднял я. Спасибо, конечно, за столь исключительно высокую оценку моих политических возможностей, но, по совести, должен открыть страшную тайну: тему эту поднял всё-таки не я, и не сейчас она была поднята, а подняла её целая плеяда выдающихся деятелей национального движения, в чей состав я не осмеливаюсь себя ставить (несмотря на свою, по словам моего друга Д. Н. Медоева, «видность»).
Более того: по-видимому, Посол не читал выложенную на сайте ИА «РЕС» мою публикацию по данному вопросу, где я исчерпывающе разъяснил эту ситуацию (http://cominf.org/node/1166489480). В ответ на обвинение со стороны Ю. А. Дзиццойты (!? — у нас уже обвиняют за то, что говорим о воссоединении, с чем я нас всех и поздравляю) в агитации за воссоединение мне пришлось пояснить: «Но в том-то и дело, что никакой агитации с моей стороны не было и быть не могло, так как я выступал в качестве политолога, эксперта и лишь констатировал наличие в обществе указанного явления. Это моё мнение как аналитика, то есть я высказывался не как политик, ведущий борьбу за власть (из этой борьбы, в узком смысле слова, я вышел ещё в 2000 году и до сих пор ни разу об этом не пожалел), а как «машина понимания». Это — моя главная работа». Однако, обозначив меня как политика, поднявшего тему, Д. Н. Медоев далее жёстко пишет об этом, как о «фантазиях наших недругов», что «сама постановка этого вопроса, особенно сегодня, носит провокационный характер», «не имеет законных оснований», «эта тема кем-то заказана», «не все в полной мере ощущают то, насколько важно для наших стран признание независимости» и т. д. Впрочем, с Дмитрием Николаевичем нас связывают не только искренне взаимоуважительные отношения, но и отношения боевого соратничества начала 90-х годов (и у меня нет сомнений, что если бы он был здесь в августе 2008 г., то точно так же был бы рядом со мной с оружием в руках), поэтому речь не о нас и не о личностях как таковых — речь о политических позициях и чиновнических действиях.
В Указе Президента РЮО «О координирующей роли министерства иностранных дел Республики Южная Осетия в проведении единой внешней политики Республики Южная Осетия» в п. 6 пишется: «Установить, что с официальными заявлениями и инициативами по вопросам внешней политики государства выступают Президент РЮО и Министр иностранных дел РЮО, а другие лица — по их соответствующему поручению». На мой запрос в Министерство иностранных дел РЮО о том, уполномочен ли наш Посол делать подобные заявления, я получил отрицательный ответ: нет, не получал он таких поручений. Насколько мне известно, действующий Президент также не отдавал ему указаний высказаться против воссоединения осетин. Д. Н. Медоев — опытный чиновник, знающий регламентирующие документы, субординацию и должностной этикет. Какая же сила подвигла его на такую политическую активность? Вопрос, как я обычно говорю, риторический.
Ведь аналитический разбор его статьи выявляет вещи поистине чудовищные.
Невозможно в здравом уме понять, как мог решиться Посол РЮО в РФ, в попытке обосновать своё более чем шаткое мнение, надёргать из Интернета цитаты из высказываний наших врагов. Это при том, что напрочь отсутствует хотя бы намёк на громадную, массовую, по-настоящему всенародную поддержку россиянами нашего народа и нашей Республики. Но занимать газетную площадь этой своей статьи подборкой высказываний в Интернете наших друзей я, разумеется, не стану.
Комментарии, как говорится, излишни, за исключением того, что наш Посол в России по полной программе отработал и против России, и против российско-югоосетинских отношений. В пределах своей компетенции?
Д. Н. Медоев пытается вообще дезинформировать российское и наше общество относительно наших референдумов 1992 и 2006 годов, и об этом я скажу теперь же. Из россиян лишь специалисты по Южной Осетии знают, что есть на самом деле, а у нас новое поколение может и не знать о референдуме 1992 года, а о референдуме 2006-го — иметь смутное или заведомо искажённое подобными публикациями представление.
Референдум в 1992 году (проводившийся под руководством, кстати, Ю. А. Дзиццойты) содержал два вопроса, смысл которых был прост: Согласны ли вы, чтобы Южная Осетия стала независимым государством, и второй — Согласны ли вы на воссоединение нашего разделённого народа в составе России? Если быть точным, то формулировка второго вопрос была прописана так: «Согласны ли Вы с решением Верховного Совета Независимой Республики Южная Осетия от 1 сентября 1991 г. о воссоединении с Россией» (вопросительный знак я не поставил, потому что в бюллетене № 2 его тоже нет). Обращаю внимание читателей на то, что Верховный Совет, постулируя Республику ЮО как Независимую, принял решение — никогда никем не отменённое — о воссоединении с Россией.
На оба вопроса народ, естественно, ответил почти стопроцентным «да». Теперь разберём политический смысл этого события: вроде бы, на первый взгляд, вопросы взаимоисключающие. Как же так — и независимость, и воссоединение? Уже в то время по этому поводу были вопросы. Но в том-то и дело, что в сознании народа оба эти вопроса совершенно гармонично друг друга дополняли: люди поддержали идею независимости, чтобы избавиться от уничтожающего воздействия болеющего нацизмом грузинского государства, и поддержали идею воссоединения, чтобы обрести наконец народное единство в составе великого непобедимого российского государства. Таким образом, народное волеизъявление в судьбоносный момент нашей новейшей истории совершенно однозначно поставило задачу лидерам создаваемого государства: добивайтесь независимости и двигайтесь к воссоединению. На сегодня первая часть этой историко-политической стратегии реализована: мы — МЫ! — добились признания и стали государством в полном международно-правовом смысле, оказавшись сполна способными и на государствообразующее мышление, и на межгосударственные отношения.
Референдум 2006 года проводился, как известно, совмещённо с выборами Президента. Год 2006-й, по моему мнению, был решающим для нашего движения к признанию (см. мою публикацию в экспертном бюллетене № 66 Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, она так и называлась — «2006-й год — решающий»); это мнение, кстати, со своей стороны высказал также и Р. С. Бзаров в беседе со мной на недавней конференции «Россия и Закавказье: проблемы безопасности и сотрудничества» 14 октября во Владикавказе. Именно в 2006 году в высшем руководстве России сформировались принципиальные установки по политическому процессу вокруг Южной Осетии, реализованные затем в 2008 году. Референдум, подтверждающий волеизъявление народа в части независимости РЮО, был не столько нужен нам — мы-то и без того боролись за независимость от Грузии всеми мыслимыми и немыслимыми способами — но, прежде всего, России, как неопровержимый аргумент в дипломатической работе с Западом и самой Грузией. Этому свидетельство и формулировка вопроса: «Согласны ли Вы с тем, чтобы Республика Южная Осетия сохранила свой нынешний статус независимого государства и была признана международным сообществом (выделено мной. — К. Д.; вот где главный смысл референдума)?» Сейчас мы можем сделать вывод, что референдум 2006 года предназначенную ему роль отыграл. Зачем же вырывать его из политического контекста и делать из него стену между нами и Россией, а самое главное — между нами и северянами?
Далее Д. Н. Медоев проявляет трогательную заботу о международном образе России: «Ведь до сих пор не стихают обвинения против Москвы в т. н. «оккупации», зачем давать лишний повод и новые аргументы в руки противников России? Зачем вообще подливать масло в огонь?» Т. е. зачем принимать эту Южную Осетию в состав России?
Этот чудовищный аргумент тоже не укладывается в сознании. Смотрите — ведь точно так же, в такой же логике звучало бы высказывание, например, числа 20-го августа 2008 г.: «Ведь до сих пор не стихают обвинения против Москвы в т. н. «вторжении» в Грузию, зачем давать лишний повод и новые аргументы в руки противников России? Зачем вообще подливать масло в огонь? Не надо признавать эту Южную Осетию!» Или числа 5–6 августа 2008 г.: «Ведь до сих пор не стихают обвинения против Москвы в т. н. «вмешательстве во внутренние дела Грузии», зачем давать лишний повод и новые аргументы в руки противников России? Зачем вообще подливать масло в огонь? Не надо защищать эту Южную Осетию, пусть они там с грузинами сами разбираются!».
Но в Москве исходят из другой логики (хотя, по мнению Посла, в этом «нет никакой логики»), и 8 августа Россия приняла кардинальное решение о вооружённой защите народа РЮО, затем 26 августа 2008 г. приняла второе кардинально важное решение о признании спасённой Республики; но вот теперь Посол настаивает на том, что третьего решения, с железной логикой продолжающего первые два, Россия принимать не должна. Представляю, как потирают руки в Тбилиси…
В чём же здесь причина, где скрывается подлинный политический интерес лиц и организаций, начавших открытую борьбу против воссоединения осетин в составе России?
В этом месте своих рассуждений я вновь подчёркиваю, что выступаю как аналитик, как эксперт, как политолог — а не как политик-агитатор. Я не говорю: надо воссоединяться. Я констатирую наличие политической реальности, которую обдумываю с использованием имеющегося понятийно-методологического аппарата, и результаты представляю на суд своих сограждан и всех, кому интересны наши дела. Настаиваю, что «мы не только вправе, но и обязаны анализировать любое значимое событие в предвыборном процессе с максимальной полнотой всех исчисляемых вариантов, всех возможных интересов, в нём проявляющихся» (прошу не принять за нескромность цитату из моего доклада «Выборы президента Республики Южная Осетия: борьба политических императивов и личностные мотивации», зачитанного на упоминавшейся конференции во Владикавказе и размещённного на сайте «РЕС» http://cominf.org/node/1166489798). Подчёркиваю это потому, что малоискушёнными людьми моя статья может восприниматься как политическая полемика с Д. Н. Медоевым. Нет — я не более чем анализирую его выступление как политолог, ни в коей мере не вступая со своим другом в борьбу мнений.
Так вот, вполне прозрачно для аналитического взгляда то обстоятельство, что вхождения РЮО в РФ не хотят все те, кто боится усиления России. Ведь защита нас Россией от уничтожения стала прецедентом новой России — прецедентом, изменившим Кавказ, изменившим Россию, изменивший целый мир. Таким же прецедентом стало признание нашей Республики Россией. Таким же прецедентом может стать приём РЮО в состав России, и этому будут противодействовать мировые конкуренты России. Идущим на президентские выборы в России В. В. Путиным заявлено о создании Евразийского союза, ядром которого выступает поднимающаяся Россия; речь идёт о воссоздании Большой Страны, способной на равных вести дела с другими мировыми центрами силы. Совершенно очевидно, что предстоит колоссальная борьба за реализацию этой стратегии, и препятствование политической интеграции РЮО с РФ есть часть этой борьбы. В общем-то я не открываю здесь какой-то «Америки» — всё это достаточно ясно.
Удивляет другое: что Посол РЮО в РФ выносит идее воссоединения осетинского народа чудовищный приговор: «Эта идея несостоятельна» — заявляя это отнюдь не как эксперт, но со всей определённостью именно как политик и как Посол (статья подписана Д. Н. Медоевым с указанием его должности, что фиксирует статус выступающего автора).
Как эксперт-политолог я могу допустить, что «эта идея» окажется несостоятельной — и не такие высокие и справедливые идеи терпели крах ходом политических событий (вспомните некогда сербское Косово). Да и действия Народного фронта (инициатива Т. Кокойты, К. Плиева, В. Тасоевой) по продвижению идеи вызывают определённые вопросы. Но как эксперт-политолог я обязан привести объективные показатели социологических исследований по «этой идее».
Социологический опрос, который Посол назвал «неким», на самом деле проводился после длительной (многомесячной) подготовки московским Институтом социального маркетинга под руководством профессора Высшей школы экономики С. Р. Хайкина. Тем, кто наблюдал за выборами в Абхазии, известно, что результаты были спрогнозированы соцопросом этого специалиста с поразительной точностью. По полученным данным, «считают, что Южной Осетии будет лучше, если она станет частью Российской Федерации, 77% опрошенных, причем больше половины (57%) полностью в этом уверены» (http://www.tribuna.ru/news/politics/presidential_elections_in_south_osse...). Кстати, отмечу, что рейтинг А. И. Бибилова по данным этого исследования отнюдь не 2,5 %, как это заявляет владикавказский СОЦСИ ИСПИ РАН (не слишком ли грубо наши северные братья иной раз вмешиваются в наши дела? — вот где Послу бы отреагировать), а более 10% с тенденцией серьёзного роста; на втором месте на то время был кандидат В. Ш. Цховребов. Из здешних действующих лиц больший рейтинг только у Э. Д. Кокойты.
Но даже по данным северян и работавшего с ними ЦСиМИ SOCIUM, на вопрос «Как Вы относитесь к возможности воссоединения РЮО и РСО — А и дальнейшему вступлению РЮО в состав РФ?» (несмотря на его неуклюжесть) положительно ответили 87,9%, отрицательно 2,1% (Геворкян А. В Южной Осети 87,9% за воссоединение народа в составе России //Российские вести. 10—16.10.2011).
Наконец, по моим личным блиц-опросам общественного мнения (сослуживцы, студенты, соседи, родня и т. д.), идею воссоединения в составе России поддерживают более 80%, отрицательно относятся 3-4%.
Очень важно то, что воссоединение в составе России поддерживали и поддерживают все первые лица РЮО: Т. Г. Кулумбегов (ныне покойный), З. Н. Гассиев (причём в решительных выражениях), Л. А. Чибиров (на днях ещё раз публично подтвердивший своё мнение), Э. Д. Кокойты. Действующего Президента всё же процитирую: «Независимость — только первый этап нашей борьбы. Мы — малочисленный разделённый народ. (…) Следующий этап — объединение двух частей разделённой Осетии» (Котенок Ю. Эдуард Кокойты: мы к вхождению в состав России готовы // http://www.utro.ru/articles/2006/11/13/600547.shtml). Но Посол пишет: «Мы не будем разменивать нашу государственную независимость на то, чтобы через объединение с Северной Осетией стать частью субъекта Российской Федерации».
Так ведь никто не говорит о районе под административным руководством Владикавказа. Это лишь Ф. П. Пухаева, царство ей небесное, мечтая о вхождении в Россию, часто повторяла, что готова жить в сельсовете в РСО — А. На самом деле все серьёзные, ответственные люди хорошо понимают, что вхождение в Россию, если таковое решится, будет осуществляться особым порядком, с длительной политико-правовой процедурой, укладывающейся в жизнь целого поколения осетин. А о том, что «мы потеряем наши руководящие кресла», уважающим себя чиновникам лучше не заикаться – зачем же так позориться перед своим народом?
Итак, кто же эти «МЫ – это большинство нашего народа»? Думаю, что вышеприведённый анализ ясно отвечает на этот вопрос. Позволю себе предположить, что на самом деле и Д. Н. Медоев хорошо это понимает, потому и не решился (к моему сожалению) выставить свою кандидатуру на текущие выборы – стоило бы ему произнести перед избирателями то, что он написал в своей статье, и рейтинг его ограничился бы указанными несколькими процентами.
К концу своей статьи мой друг переходит на патетику и ставит всё больше восклицательных знаков, что в общем-то простительно при слабости объективной аргументации. Не будучи любителем восклицательных знаков в экспертно-аналитических публикациях, завершу свою статью спокойным утверждением: для нас сбережение народа важнее всего.
Р. S. Здесь почему-то вспомнилось изречение из великой пьесы Шварца о драконе: «Да, мы все учились в этой школе, но никто не просил тебя быть в ней первым учеником!»
Коста Дзугаев,
Государственный советник
Президента Республики Южная Осетия
