Как известно, в конце ноября грузинский президент Михаил Саакашвили объявил в Европейском парламенте о готовности «начать переговоры с Россией без предварительных условий», как и то, что никогда уже не использует силу для «восстановления территориальной целостности Грузии». Но, если отложить в сторону голую риторику и хорошо звучащие цитаты, использованные Саакашвили в своей речи перед европейскими депутатами, мы должны признать, что она порождает достаточно смешанные впечатления среди тех, которые не сочли за труд ознакомиться с ее содержанием.
С одной стороны, было бы хорошо, если бы утверждение грузинского президента, что он отказывается от использования силы, действительно означало, что в Тбилиси в конце концов осознали то, что долгие годы пытались им внушить и Россия, и некоторые западноевропейские государства, а именно – что недопустимо и даже преступно использовать военную силу для решения проблем, особенно этнических. В то же время, способ, которым официальные власти в Тбилиси толкуют односторонние обязательства, принятые Саакашвили, порождает ряд вопросов.
Так, комментируя речь своего президента в Европейском парламенте, грузинский министр иностранных дел Григол Вашадзе объявил, что «будущие переговоры с Москвой будут касаться вывода русских войск из Грузии (очевидно, имея в виду территории провозгласивших независимость республик Абхазия и Южная Осетия – прим. автора), восстановления территориальной целостности страны и возвращения беженцев в свои дома». То есть, на практике, ставятся те же условия, об отказе от которых объявил грузинский президент.
Недоумение вызывает и утверждение самого Саакашвили, что его страна должна вести переговоры с Москвой, а не с «правительствами этих псевдогосударств, которые фактически не признаны никем в мире». То есть, он снова пытается убедить международную общественность, что уже существует некий конфликт между Тбилиси и Москвой, хотя ясно, что, в сущности, речь идет о долголетнем конфликте между Грузией и народами Абхазии и Южной Осетии, который в результате очередного грузинского военного нападения в августе 2008 года был окончательно разрешен с объявлением двух бывших автономий независимыми государствами. Показательно, что в своей речи перед Европейским парламентом грузинский президент продолжил использовать откровенно конфронтационную и оскорбительную риторику в отношении абхазов и осетин.
Кроме того, Грузия должна была официально оформить обязательство не использовать силу против Абхазии и Южной Осетии, устно приятное ее главой. Принимая во внимание воинственные призывы, которые периодически раздаются в Тбилиси, непрестанные утверждения ряда представителей руководства, что территориальная целостность страны должна быть восстановлена любой ценой, нарастающее грузинское военное присутствие и военные учения вблизи границ Абхазии и Южной Осетии, вопрос правительств в Сухуме и Цхинвале о получении твердых гарантий безопасности для своих государств приобретает важное значение. В связи с этим многие аналитики напоминают, что 7 августа 2008 года, то есть за несколько часов до атаки грузинской армии на Южную Осетию, Михаил Саакашвили передал по телевидению «мирное обращение» к ее населению. И сразу после этого нарушил все данные в нем обещания.
Можно ли верить Саакашвили?
Впрочем, в Тбилиси открыто заявляют, что не верят своему собственному президенту. «Саакашвили встретился с Обамой, и во время этой встречи ему, вероятно, сказали, что если хочет рассчитывать на американскую поддержку, то должен исправить отношения с Россией, - предполагает бывший грузинский посол в России Ероси Кицмаришвили. — Сегодня успех русско-американской "перезагрузки" имеет исключительное значение для Вашингтона, и он не хотел бы подвергать его риску ради Грузии». По его словам, «сейчас создается впечатление, что президент капитулировал перед русскими, но не будем забывать, что речь идет о человеке, который предпринял безумную войну в Цхинвале, которому больше никто не верит. Москва просто не может рассматривать его как надежного партнера, потому что он поставил крест на всех перспективах развития грузинско-российских отношений».
Впрочем, имеется и другая причина внезапного изменения в поведении Саакашвили. Недавно американский «Международный республиканский институт» (IRI) сообщил, что 78% грузин высказались за восстановление отношений с Россией. Власти, очевидно, так же ясно с этими настроениями и инициативой президента намерены изменить, помимо всего прочего, отношение грузинского электората к нему и его политике.
Между тем, Саакашвили делает все возможное, чтобы остаться у власти и после завершения своего президентского мандата в 2013 году. Рассчитывая занять пост премьер-министра, он уже предложил серьезные поправки в грузинскую конституцию, принятые с помощью депутатов правящего «Единого национального движения», лидером которого является сам Саакашвили.
Эти поправки, которые были подготовлены в последние полтора года, предусматривают передачу значительных полномочий от президента к премьеру. Так, правительство получает статус высшего органа исполнительной власти и право определять внешнюю политику государства. Председатель правительства, в частности, может назначать и увольнять «силовых» министров, как и глав региональных администраций (доселе это было в полномочиях главы государства). Новая конституция вступит в силу в несколько этапов. Часть поправок уже действует, другие начнут с января 2011 года, а окончательная редакция нового основного закона вступит в силу в 2013 году (то есть после очередных президентских выборов).
С трудом можно утверждать, что новая грузинская конституция является шагом к большей демократии, или что она отвечает стремлению нации. Она не устраняет сегодняшнюю зависимость парламента от исполнительной власти, не ограничивает концентрацию властных полномочий в руках одной-единственной личности (просто это уже будет премьер, а не президент). Новая конституция предоставляет премьер-министру те же гарантии безнаказанности его действий, которыми сегодня располагает президент. Кроме того, она лишает парламент двух ключевых функций: возможности действовать как реальный законодательный орган, и ограничения и контроля деятельности исполнительной власти. Нигде в демократическом мире не существует парламентской модели с таким слабым и лишенным полномочий парламентом. Уже не будем говорить о том, что новая конституция ослабляет и судебную власть, позволяя правительству ее шантажировать. Устанавливая трехлетний испытательный срок для судей, она ставит под сомнение их независимость. На практике новая конституция представляет собой очередное отступление от демократических норм и, соответственно, угрозу для прав грузинских граждан.
Не случайно бывший председатель грузинского парламента и одна из вождей грузинской демократической оппозиции Нино Бурджанадзе (председатель партии «Демократическое движение – единая Грузия») считает, что оставление у власти Михаила Саакашвили «исключительно дорого обойдется Грузии», и поэтому необходимы досрочные президентские выборы. В интервью тбилисской газете «Асавал-Дасавали» она призывает «всеми доступными цивилизованными средствами добиться проведения досрочных выборов главы государства, так как после 2013 года уже не будет иметь особого значения, кто станет президентом – тогда станет почти невозможно решить грузинские проблемы». В этой связи Бурджанадзе подчеркивает, что Саакашвили потерял доверие как собственного народа, так и международной общественности, поэтому должен быть сменен как можно скорее.
Принимая во внимание, что именно Болгария в лице специального посла ЕС в Грузии Филиппа Димитрова исполнила роль посредника в отношениях этой страны с ЕС и НАТО, нашей стране надо было бы обратить больше внимания на обязанность Тбилиси усвоить элементарные нормы демократии и цивилизованного поведения как внутри станы, так и на международной арене. В противном случае рискуем, что наши западные партнеры перебросят часть ответственности за действия Саакашвили и его окружения на Болгарию, обвиняя ее, что не смогла справиться с возложенной Брюсселем задачей.
Петър КИРЧЕВ (Болгария), (перевел с болгарского Инал Плиев)
Источник: http://www.bas-bg.org/new/retorika.html