Геноцид

Спустя два года следы грузинской агрессии 2008 года видны не только на сгоревших зданиях, но отражаются на судьбах людей. Особенно сильно это отражается на примере смешанных грузино-осетинских браков. Некогда крепкие семейные пары, проживающие в Грузии, а не в Южной Осетии начали распадаться после августа 2008 года.
Порой доходит до страшного, когда дети, воспитанные в родительской любви и заботе говорят отцу или матери: «Ты можешь уходить в Осетию, потому что осетин. Мы не с тобой – мы грузины».

Икоева Венера Шалвовна, 1950 г.р., жительница г. Цхинвал

Ночью седьмого августа 2008 года я проснулась от страшных взрывов. Я сразу подумала, что это одиночный взрыв, но за первым раздался второй, третий, и т. д. Стало очевидно – началась война. Снаружи раздавались быстрые шаги и голоса соседей, сбегающих с верхних этажей в подвалы. Я тоже выбежала в коридор, на ходу натягивая халат. В этот момент отключили электричество. Взрывы все приближались и участились. К тому времени все соседи собрались в подвалах, зажгли свечи. Все были в панике от происходящего снаружи, многие плакали. О том, чтобы выйти на улицу не могло быть и речи, было опасно выходить даже на порог.

Эмма Шавердова, 1960 г.р., жительница с.Малда Знаурского района РЮО:

Август. 2008 год. Это трагическое для Южной Осетии лето навсегда запечатлелось в моей памяти. Когда в начале августа ситуация начала обострятся, я сначала не понимала серьезность того, что случилось после., Мы в течение 20-ти лет постоянно сталкивались с провокациям со стороны Грузии. Но время шло, ночные обстрелы становились регулярными, а с первыми погибшими появился дикий страх. Седьмого августа вечером мне позвонили родственники из города, и сообщили, что дела наши плохи, и надо уезжать.

Анастасия Плиева, жительница г. Цхинвал, 1950 г.р.
Ситуация начала обостряться с 2004 года, когда из Тбилиси все чаще начали раздаваться угрозы силового покорения Южной Осетии. В том же году Грузия ввела свои войска в Южную Осетию, но у нее ничего не получилось, только напрасно убили пятерых прекрасных людей. Но эта неудача ничему не научила наших южных соседей. Их вообще ничто ничему не учит. Каждый раз они говорят себе: «В тот раз нас ждала неудача, но вот теперь-то мы точно поработим осетин».

Заур Гугкаев, 1931 г.р., житель г. Цхинвал

6-го января 1991года воспользовавшись тем, что территорию Южной Осетии покинули внутренние войска СССР, грузины практически оккупировали город. Наши осетинские ребята как могли защищали город, но силы были неравны. У грузин и тогда было много оружия, и им удалось прорваться в город.
Оккупировали они и районы РЮО, творили бесчинства. За период с того дня и до 14 июля 1992-го года, когда в Южную Осетию были введены миротворческие силы, было сожжено около 100 деревень. Моего друга в селе Дзарцем вместе с сыном сожгли в их собственном доме.

Евгения Кулумбегова, 1936 г. р., жительница г. Цхинвал.

Мне до сих пор больно вспоминать о тех ужасах, которых мы были вынуждены пережить в августе 2008 года.
Утром седьмого августа я отправила своего мужа, который тяжело болел, с соседями во Владикавказ, а сама осталась в городе. Когда ночью начался страшный обстрел Градами, все жители нашего дома собрались в квартире одного соседа, так как подвал у нас ненадежный, и мы не решились спуститься туда. Так просидели всю ночь.

Ирина Козаева, 1950 г.р. Жительница села Бекмар Знаурского района РЮО:

Война никогда не бывает желанной стране, которая хочет созидать, строить мирную жизнь на своей территории. Особенно нежеланной она была для мирной, малочисленной, но стойкой Южной Осетии. Наша республика на протяжении многих десятилетий стремилась добиться своей свободы, независимости, признанности, но нашим кровожадным соседям это, конечно же, не нравилось. Делая громкие заявления о какой-то территориальной целостности и «любви» к осетинскому народу, Грузия готовилась к физическому уничтожению нашего народа.
Очередную попытку осуществить свои черные намерения наш сосед предпринял в августе 2008 года, начав бомбить спящий город градом. Трудно поверить в «честность и порядочность» человека, который заверил все мировое сообщество в том, что войны не будет, а сам спустя полчаса отдал приказ уничтожить весь осетинский народ.

Анна Тедеева, 1941 г.р., жительница города Цхинвал:

В эти страшные дни августа, когда Южная Осетия, наша мирная и многострадальная республика пылала в огне, нам помог только один Господь Бог. Мы (жители нашей улицы) сидели в подвале и молились Богу, молились сутками, кто за своего сына, кто за мужа, брата, друга и т.д. Больше мы ничем не могли помочь нашим детям, которые стояли на страже Родины, грудью защищая свою землю от врага. Я свято верила, что Господь услышит наши молитвы, молитвы отчаянных матерей, и спасет наших детей от жестокости врага. Незадолго до войны мне приснилось, как Сын Божий говорил мне, что бояться нечего, что он никому не отдаст Южную Осетию. Вот это и спасло меня в те августовские дни, я верила, что сон мой окажется правдой. Я живу возле воинской части, и наш район обстреливали беспрерывно. Мы под пулями бегали от одного подвала к другому, так как некоторые подвалы не выдерживали, начали рушиться и гореть. Так мы просидели в разных подвалах всю войну.

Мамиев Григорий, 1983 г.р. житель с. Хетагурово, Цхинвальский р-н РЮО

В Гори нас завели в какое-то здание, наверное, в полицейский участок, там было много людей в форме. Пришли и нам сказали, чтобы мы не выходили из машины, и сидели на заднем сиденье. Я тогда очень похудел - три дня был не бритый, не мытый, я даже не знаю, как выглядел, и они подумали, что я чеченец. Я сижу, и какой-то начальник молодой подошел и сказал, что я - чеченец, я сказал «нет». Но он продолжал настаивать, я чуть сам не поверил, что я - чеченец. Я ему сказал, что я осетин! А как твоя фамилия? Мамиев. И тогда замолчал и больше ничего не сказал.
Потом он стал рассказывать всякие разные вещи про чеченцев. Я не знаю, правда, почему он мне это говорил. Говорил, что эти чеченцы приехали, это армия Кадырова приехала, что грузин убивают. Я сижу и ничего не говорю. А он продолжает: «Когда была у них война в 1996 году мы приютили их боевиков, тех которые сражались с Россией, - говорит. - Мы их тогда впустили на нашу территорию в Панкисское ущелье, приютили, а сейчас они нас убивают».
Я продолжал, молча сидеть.
Потом была пауза.
«Что, вам Бесланской трагедии было мало?», - закричал грузин.

Этери Габараева, 1960 г.р. Жительница г. Цхинвал.
Когда началась война, я была одна дома. Мой сын и брат давно не появлялись дома, они стояли где-то на посту. Изредка появлялись, быстро перекусывали и обратно на службу. А моя дочь работает медсестрой, в ту ночь она дежурила в больнице. Я сидела дома, когда начался жуткий обстрел. Так как и раньше грузины не раз обстреливали наш город, я поначалу надеялась, что это скоро прекратится. Но не тут-то было! Обстрел все не прекращался, снаружи доносился такой грохот, что я в страхе зажимала уши, не знала, куда себя деть. Подвал у нас слабый, ненадежный, да и одной сидеть в темном сыром подвале было как-то жутковато. Так я и просидела в прихожей до утра.