Рождество 1991 года называют в Южной Осетии кровавым. 6 января 1991 года Цхинвал проснулся от автоматных очередей и лая овчарок. Изумленные цхинвальцы увидели на своих улицах невиданное доселе скопление бронетехники, грузинских автоматчиков в серых милицейских шинелях и немецких милицейских овчарок.
Автоматчики открывали огонь по прохожим, выхватывали случайных людей и увозили их, как выяснилось впоследствии, на пытки и истязания (собаки - и те вели себя гуманней, многие из них так и остались в городе, прижились у новых хозяев). Появились первые убитые. Стихийно в городе стали создаться отряды самообороны, баррикады… Так начались события, стыдливо называемые «грузино-осетинским конфликтом 1991-1992 годов».
Но понятие «грузино-осетинский конфликт» представляется нам более широким в хронологическом плане, охватывающим более длительный исторический период. В постсоветский период он включает и блокаду Цхинвала 1989-1990 годов, и войны 2004 и 2008 годов.
Грузино-осетинский конфликт в период с 1989 по 2008 годы унес много человеческих жизней. Разрушены целые населенные пункты. С середины августа 2008 года, с активных военных, политических и дипломатических действий России, с признания ею независимости Южной Осетии и открытия российской военной базы, наступил мир. Не гибнут ни осетины, ни грузины. Что же позволяло бережно сохранять напряженную, нестабильную, прямо скажем, экстремальную ситуацию в течение как минимум 19 лет – с 1989 по 2008?
Факторов, видимо, несколько, и среди них видное место занимает теория крючка, которая была навязана советскому, а затем – российскому (в ельцинский период) руководству.
Хотя некоторые авторы фразу «теория крючка» помещают в кавычки, она оказала столь большое влияние на важные общественно-политические процессы, имела столь красочное идеологическое обоснование, что представляется правильным эти кавычки убрать.
О существовании теории крючка, предусматривавшей насильственное включение Южной Осетии в состав Грузии в обмен на российский контроль над Грузией, много писалось в свое время.
Южной Осетии в этой теории отводилась, таким образом, роль наживки, которая бы удерживала Грузию на крючке России. Забегая вперед, отметим: жизнь показала, что эта теория была ложной. Когда обман раскрылся, она погибла. Погибла, да, но, прежде чем показать свою несостоятельность, она продержалась более ста лет и за это время, отняв тысячи преимущественно молодых жизней, вобрала в себя их силу, став весьма могущественным фантомом.
Начало ее последнего ренессанса отмечено 23 года назад, в 1989 году, когда Союзный центр не предпринял никаких мер (за исключением чисто косметических) по защите народа Южной Осетии от вторгшихся 23 ноября 1989 года, а затем 6 января 1991 года орд грузинских террористов, которые избивали, убивали и всячески терроризировали осетинское население. Бездействие (а точнее – активное потакание Грузии) Центра в этом вопросе было продиктовано закулисными общениями Тбилиси проявить лояльность Москве в случае «сдачи» южных осетин.
Последовавшая за вводом миротворческих сил экономическая блокада Южной Осетии и Абхазии также явилась следствием все тех же туманных обещаний Грузии. В обмен на вхождение Грузии в аморфное СНГ с неопределенными целями и необязательными обязанностями Грузия продолжала получать экономические преференции и полную политическую поддержку в деле непризнания Южной Осетии от России, включая и официально принятое главами государств СНГ решение о блокаде Южной Осетии и Абхазии.
С сожалением должен отметить, что, несмотря на сплошную политическую, экономическую и военную ущербность и вредность для России, основанная на этой теории политика крючка показала свою живучесть, хотя все это время действиями грузинской стороны ей наносился удар за ударом, последним из которых – и смертельным – явился удар, нанесенный ей в ночь на 8 августа 2008 года.
За весь период жизни этой теории на ее основе сложились определенные стереотипы, определенные отношения в каких-то политических и околополитических кругах. И тут можно говорить о парадоксе. Хотя теория формально на место глупой рыбки ставила Грузию, а на место умного рыбака – Россию, на самом деле это Грузия держала Россию на крючке, пользуясь, как наживками, различного рода туманными и абстрактными обещаниями, а сама получала от нее за бесценок вполне конкретные электричество, газ, и другие вполне реальные и ощутимые блага, в том числе – что не менее, а значительно более важно (и вредно для имиджа России в международной политике, ибо представляется ненадежным партнер, сдающий своих союзников) – политическую поддержку в вопросах, связанных с Южной Осетией и Абхазией.
Представим себе действия России, если бы с самого нала теория крючка нашла адекватное понимание в российской политической элите. Так как события последних двадцати с лишним лет до сих пор - в памяти каждого из нас, для наглядности рассмотрим этот период.
I. 23 ноября 1989 года от 20 до 40 тысяч (по разным оценкам) человек на автобусах и легковых автомобилях прибыли к Цхинвалу с анонсированной целью «провести митинг дружбы грузинского и осетинского народов на Театральной площади города Цхинвала», хотя всезнающий и всемогущий КГБ СССР не мог не ведать истинных намерений прибывших.
Эту же цель приезда столь многочисленной «делегации» распространили средства массовой информации Грузинской Советской Социалистической Республики. Эта версия (или оправдание) не выдерживает никакой критики, потому что: а) походу на Цхинвал предшествовали угрозы в адрес осетин как в публикациях в грузинских неформальных газетах того периода, так и выступления лидеров национального движения Грузии на митингах в грузинских городах и селах, б) Театральная площадь Цхинвала столь мала, что не смогла бы вместить и 1/5 части прибывших, в) лидеры прибывших ответили отказом на предложение осетинской стороны пропустить в Цхинвал желающих провести митинг после проверки на предмет наличия огнестрельного или холодного оружия, г) через несколько дней после «стояния на ТЭКе» прибывшие блокировали дороги, связывающие Цхинвал с внешним миром, захватывали проезжавших осетин и жестоко с ними расправлялись. Стали изгонять осетин из сел со смешанным грузино-осетинским населением.
Но Горбачев не предпринял никаких мер по стабилизации ситуации в Южной Осетии, хотя для этого было достаточно одного телефонного звонка из Москвы в Тбилиси, в надежде на то, что Грузия оценит молчаливую поддержку Центра и не будет педалировать выход из состава СССР. То есть это можно считать первым проявлением политики крючка в новейший период: мы вам отдаем Южную Осетию, чтоб вы от нас не отделились.
Какую пользу это принесло? Никакой. Курс Грузии на отделение от СССР остался неизменным и даже активизировался.
Какой вред это принесло? Большой. Сепаратистским силам в Грузии, ставившим цель выхода Грузии из СССР, а также силам, работавшим на развал СССР, была лишний раз продемонстрирована слабость Москвы, что дало им сигнал действовать активнее. Весьма пошатнулся авторитет государственной власти. Жители Южной Осетии осознали, что для Москвы они не представляют никакой ценности, многие из людей, которые могли себе позволить в материальном смысле, начали покидать Южную Осетию, ослаблялся естественный союзник России на Кавказе.
И наоборот, если бы Горбачев жестко пресек действия Грузии по дестабилизации ситуации в Южной Осетии путем: а) адекватного освещения в СМИ вторжения многотысячной группировки грузинских неформалов в Южную Осетию, б) законом предусмотренных санкций в отношении организаторов этого похода, в) принятием дополнительного комплекса мер по обеспечению стабильности в Южной Осетии, то можно было избежать: а) гибели советских граждан, б) демонстрации бесперспективности попыток защитить единое союзное государство.
II. В январе 1991 года, в ночь перед Рождеством, в Цхинвал с территории Грузии были введены три тысячи вооруженных людей, часть из которых была сотрудниками МВД ГССР, а часть – выпущенными из тюрем заключенными, которые на футбольном стадионе города Гори (в 70 км от Цхинвала) были переодеты в милицейскую форму. Они заняли центральную часть Цхинвала и начали немотивированные аресты прохожих, стрельбу по безоружным гражданам. Впоследствии грузинские вооруженные отряды стали путем зверских пыток (сжигание в печи «торнэ», распиливание пилой и захоронение заживо и т.д.) истреблять осетинское население, захватывать, грабить и сжигать осетинские села (в том числе некоторые – вместе с застигнутым в них мирным осетинским населением: Тлиакана, Хельчуа и т.д.). Режим чрезвычайного положения и комендантского часа был введен только в городе Цхинвал и Джавском (ныне – Дзауский) районе, где большинство составляют осетины, а в других Цхинвальском, Знаурском и Ленингорском районах Южной Осетии режим чрезвычайного введен не был, несмотря на многомесячные просьбы Южной Осетии. Это позволило грузинским вооруженным отрядам совершать вышеописанные действия, а расквартированным в Цхинвале Внутренним Войскам МВД СССР было вменено в обязанности лишь приезжать в подвергшиеся нападениям села и привозить в Цхинвал тела убитых. Попытки привозить в Цхинвал живых людей из сел, на которые совершалось нападение, в большинстве случаев не увенчались успехом, так как около въезда в Цхинвал мирные осетинские жители с транспорта ВВ МВД СССР военнослужащими МВД СССР (спасибо товарищу Пуго!) передавались в руки грузинских вооруженных групп и после зверских пыток предавались бессудной смертной казни. Наиболее известным примером является Ередвская трагедия марта 1991 года, когда 12 мирных осетинских жителей были преданы грузинским вооруженным группам и после пыток (в частности, сожжения частей тел живых людей, переломов костей их рук и ног) захоронены живыми близ грузинского села Ередви.
В этот период на повестке дня стоял вопрос подготовки нового Союзного договора, и Горбачев пытался склонить тогдашнего президента Грузии Звиада Гамсахурдиа к его подписанию. Подписание нового Союзного договора, по официальной версии, было сорвано событиями 19-21 августа 1991 года, однако на самом деле Грузия неоднократно заявляла, что не подпишет его.
Шла речь и о расширении полномочий союзных республик (хотя едва ли формально могла идти речь о праве союзных республик массово убивать представителей нетитульных народов, по всей видимости, подразумевалось и это), и чаши весов склонились в пользу создания условий максимального благоприятствования Грузии в ее делах, направленных против Южной Осетии.
Между тем, адекватные, законом предусмотренные меры советского руководства позволили бы избежать:
в) скоротечного притока в Северную Осетию более ста тысяч (по официальным данным) необеспеченных ничем озлобленных беженцев, г) роста преступности и угрозы дестабилизации в Северной Осетии, которая является частью России.
Меры России по защите законности в Южной Осетии привели бы к: а) росту авторитета Москвы как силы, способной защитить своих союзников, б) пресекло бы активность сепаратистски настроенных националистических сил в союзных республиках (например, тот же Гамсахурдиа одним из первых поддержал ГКЧП и даже преобразовал «Национальную гвардию» в милицейское подразделение, решив, что власть изменилась всерьез и надолго, и что теперь уже Москва настроена на сохранение СССР).
Таким образом, пользы от теории крючка и основанной на ней политике Россия не извлекла никакой, а вред – более чем существенный.
Тем не менее, с приходом к власти в Грузии коалиции Бидзины Иванишвили «Грузинская мечта» вновь чувствуются попытки реанимировать, оживить эту мертвую и, более того – смертоносную – теорию крючка.
Это мы уже проходили. Возникает вопрос: осмелятся ли еще, после имеющегося горького опыта, проявить себя силы, нацеленные на восстановление конструкции, которая привела к кровопролитию?
Инал Плиев,
На снимке – лозунг на центральной площади Цхинвала, осажденного и обстреливаемого грузинской артиллерией: "Горбачев, ты предаешь народ, который за Союз!" Фото сделано Владимиром Корниловым в осажденном Цхинвале в 1991-м году.
