Одним из героев, спасавших мирных жителей Южной Осетии и российских миротворцев от грузинкой агрессии, был разведчик 135-го полка из Прохладного, механик-водитель БРДМ сержант Олег Ридель. Разведрота, в которой служил Ридель, одной из первых вошла в Цхинвал в августе 2008 года. В результате прямого попадания снаряда в БРДМ Ридель получил тяжелейшее ранение головы.
Он выжил, но потерял зрение. За героизм Олег Ридель в 2009 году был награжден российской медалью "За отвагу". А в Южной Осетии 10 сентября, перед поездкой на родину, ему от Министерства обороны Южной Осетии была вручена медаль «За боевые заслуги».
В течение трех лет, по приглашению руководства Южной Осетии миротворец, вместе с другими ранеными и родственниками погибших в августе 2008 года бойцов, проводил отдых в одном из лучших сочинских санаториев. В этом году, опять же по приглашению руководства Южной Осетии, Олег Ридель со своим отцом приехал в Южную Осетию. С первого по десятое сентября они пробыли в оздоровительном центре Нагутни Знаурского района.
- Честно сказать мне очень нравится в Южной Осетии. Природа, чистый воздух, родники, сероводородные ванны. По утрам ходим купаться в родниках. Холодная вода молодит очень, искупался и как будто лет 20 сбросил. Вот вы, сколько лет мне дадите?
- Может 25?
- Видите, как ваши ванны помогают. А мне 37 лет. Спокойно у вас, тихо. Никакой суеты. Отдыхаешь от цивилизации от всех дел, время веселее коротаешь.
- После августа 2008 года вы в Южной Осетии впервые?
- Впервые. Раньше тоже хотелось приехать, но не было возможности. Честно говоря, я думал, что уже не попаду сюда.
- Вы часто вспоминаете те трагические события августа 2008 года?
- Вспоминаю. Сейчас уже не с такой грустью, как раньше. Часто вспоминаю, как мы приняли первый бой в Цхинвале по дороге к миротворческому батальону в Верхнем городке. Там мы попали в засаду. Это было девятого числа. У меня первое ощущение было, что мы не просто прогуляться сюда приехали, что это не просто демонстрация силы, не просто прокатиться и назад – я понял, что попали мы сюда надолго, и что это серьезно. Восьмого августа мы приехали поздно ночью и не решались войти в Цхинвал – остались заночевать на поляне. Решили прождать до утра. Утром, когда стали собираться, нас вычислили грузины, стали накрывать минометным огнем. У нас было очень много раненых, потеряли много техники. Они вычисляли нас по сотовым телефонам. Много было ребят, которые звонили своим родным. Они через спутник нас вычисляли и мины шли прямо на нас, одна за другой. Погорело много техники, многих ребят покосило осколками. Потом президент Эдуард Кокойты показал объездную дорогу и в Цхинвал мы зашли с другой стороны.
Был сам за наводчика и за водителя в БРДМ. Приходилось перепрыгивать из-за руля в башню, из башни за руль. Было много снайперов.
- Вы помните, как Вас ранило?
- Позже нас отправили на Зарскую дорогу. Помню выстрел из танка, прямое попадание по моей машине во время боя, меня подбросило и все – больше ничего не помню. От моей машины, к сожалению, ничего не осталось - она сгорела полностью. Лежал трупом – меня посчитали мертвым. Я сутки числился пропавшим без вести, потом был в списках погибших. В пять часов вечера был бой, а в час дня меня нашли ваши местные - приехали в батальон и сказали: «Там солдат слепой ваш, бредит». В Цхинвале я пробыл сутки. Там меня опять посчитали мертвым и погрузили в бронеурал с “двухсотыми” и отвезли меня в Джаву. Там видимо я начал приходить в себя и меня отвезли во Владикавказ. Там обработали раны, потом в Ростов. В Ростове просто укутали простынями мокрыми, у меня был жар 41 градус. Я бредил. Потом бортом меня отправили в московскую клинику имени Бурденко, где и прооперировали. Сделали трепанацию черепа и удалили из головы осколок три с половиной сантиметра. Полтора месяца я пробыл в Бурденко на лечении. Вот так для меня война в Южной Осетии закончилась.
- Ребят погибших часто вспоминаете?
- Вспоминаю. У меня в Южной Осетии много друзей погибло. Каждый раз восьмого августа мы собираемся в воинской части в Прохладном, у памятника воинам погибшим – чеченцам, цхинвальцам, афганцам. Вспоминаем друзей. Собираемся, возлагаем цветы, потом идем по могилам с цветами, парней поминаем.
- С Вами поддерживают связь из Южной Осетии?
- Да, из руководства Республики. Помогли мне финансово в прошлом году, когда ездил на операцию в клинику Мулдашева. Три года подряд ездили в Сочи в санаторий «Светлана». Там все было замечательно. Да, помогают - молодцы. Вот и сюда пригласили.
Недавно ездили в город Цхинвал, ездили в Верхний батальон и в село Зар, где погибли ребята. Ко мне подходили молодые девушки, парни, дети - желали счастья, здоровья. Я был очень удивлен, что здесь в Южной Осетии о моей истории знают многие, про меня многие слышали. Я удивлен, даже шокирован. Про меня на родине не знают, а здесь почти все. Приятно, что помнят. Не зря мы здесь воевали, не зря ребята погибали. Я не вижу, но слышу – дети бегают, смеются, ездят машины, говорят, город почти восстановился. Молодежь растет, дети учатся, в детские сады ходят, в школы, это приятно. Из памяти не выкинешь, не вырежешь, не зачеркнешь то, что произошло, но пришло осознание того, что не зря все это было.
- Какую помощь Вы получаете у себя на родине? Вы чувствуете поддержку?
- В течение всего этого времени я ни разу не ездил в санаторий по направлению наших, потому что отношусь к категории опасных. У меня тяжелое ранение и к тому же из-за травмы головы у меня начались приступы эпилепсии. Слава Богу, сейчас от этого недуга избавился. Три года он не дает о себе знать. Три года по врачам бегал, чтобы добиться возможности отправлять меня в санатории. Надеюсь, теперь буду ездить больше. Если и вы будете приглашать, то и к вам буду приезжать.
Помогал мне мой друг – старшина Сергей Шуруля, которого сейчас нет в живых. Когда я раненый лежал в Бурденко, он бегал, выбивал для меня квартиру. У меня семья – жена, двое детей, а своей жилплощади не было. Очень помогал журналист Александр Сладков и с квартирой, и финансово через знакомых.
Супруга сейчас не работает, я попросил ее уволиться, когда мучился с этими приступами эпилепсии. Не хотел, чтобы однажды придя домой, она застала меня мертвым. Мир не без добрых людей, многие мне помогали.
Поддерживает семья – мама, папа, три брата, сестра, супруга и двое сыновей. Большая семья. Сын родной пока один, но обещаю исправиться. Хочу много детей, ведь у бабушки 31 внук, 21 правнук и еще праправнуки.
